Мракобесие и джаз
Название: Точка невозврата
Автор: Рыжий, Arasi
Бета: Arasi
Размер: миди (8088 слов)
Персонажи: Итан Хант/Уильям Брандт
Рейтинг: R
Категория: слэш
Жанр: романс, драма
Саммари: У Итана Ханта всегда были большие проблемы с личной жизнью. И от смены объекта интереса они не уменьшаются. А времени, чтобы во всем спокойно разобраться, как всегда нет – агент Хант опять в самой гуще событий.
Предупреждение: нецензурная лексика
Примечания: является продолжением фика "Точка бифуркации"; скачать обои для рабочего стола можно здесьздесь:
Если бы Итана Ханта спросили, какие отношения он считает самыми длительными, то он бы честно ответил: отношения с реальностью. Всю свою жизнь Итан только тем и занят – он трахается с нынешним положением вещей. И это абсолютно точный термин. На занятия любовью их времяпровождение не тянет никак, это жесткий трах, в котором самое главное – кто сверху. Или, если не зацикливаться на сексе, догонялки, прятки и покер одновременно. Таким мог бы быть роман с какой-нибудь циничной стервой, которая сама кого угодно завалит в два счета.
Итан не любит таких женщин. И такой секс тоже. Но кто ж его спрашивает?
Судьба? Удача? Нет, он не верит в такие глупости. Все эти несчастные и счастливые случаи, все эти стечения обстоятельств – да ради бога, он сам их подстраивает пачками, он работает на тех, кто решает, кому жить, а кому умирать. Хант не верит в судьбу. Он верит в то, что самостоятельно творит со своей жизнью, что захочет.
Кстати, об этом.
Уилл – он забавный. Итан записал бы это в личном деле, но не положено, поэтому он записывает у себя в голове, там, где валяются характеристики прочих участников команды. Уильям Брандт – надежный, высокопрофессиональный аналитик и оперативник. И Хант считает, что ему очень повезло выловить такого из реки. Уилл анализирует всю входящую информацию и делает это непрерывно. Когда они вылезают из воды, чудом разминувшись с пулями русских полицейских, первое, что спрашивает его Брандт – это почему те стреляли в светящегося покойника. Брошенные конторой, посреди незнакомого города с клеймом террористов-подрывников, а все что интересует Уильяма Брандта – это психология преследователей.
Они продираются через комнату, полную боевиков, чтобы вывалиться из окна в дурно пахнущую воду мутной реки. Это уже Кабул, правда, отличия от Москвы не слишком велики: у Итана посыпался очередной план, и сработала очередная импровизация. Вылезают они живые, изрядно поцарапанные, с привкусом гнилой воды на языке. Итан отряхивается и представляет, что сейчас говорит Бенджи в эфире, и как матерится Лютер. Но ведь миссия-то выполнена.
– Это была импровизация, или ты так планировал? – деловито уточняет Уилл, тряся головой. Он похож на взъерошенную сову – глаза у него круглые и волосы от нежданного купания стоят дыбом.
– Импровизация, – Итан смеётся. Уильям Брандт и его вопросы – серия очередная.
– Угу, – глубокомысленно замечает Уилл.
Брандта вообще, похоже, интересует все и всегда. Обычные люди проходят период бесконечных вопросов года в три, а у этого конкретного аналитика он грозит затянуться до бесконечности. И пока Уилл не уяснит себе все необходимое, он никуда не пойдет и делать ничего не будет. Итана это забавляет, злит и восхищает одновременно. Последний раз такое было давно, с Клэр, наверное. Молодость, первая любовь, все такое прочее.
Ко «всему прочему» можно отнести тот факт, что к двадцати пяти годам у Итана Ханта не было совести, моральных запретов, страха и отчаянно не доставало христианского милосердия. Зато он стрелял без промаха, увлекался экстремальным альпинизмом, мог спланировать операцию за считанные минуты и нравился всем без исключения. И еще был ближайшим помощником командира в одной из самых сильных команд Конторы.
А в двадцать шесть он вскрыл штаб-квартиру ЦРУ и ликвидировал предателя-босса, параллельно угробив «первую любовь».
Но своей безумной выходкой Итан поймал "крота", в одночасье получил неофициальное звание самого-самого и почувствовал себя звездой. Крайне разочарованной звездой, надо сказать.
Они добираются до своей базы в Кабуле, Бенджи устраивает скандал, крича, что к дьяволу разработку планов, если Итан со своей импровизацией ломает их к чертовой матери. Данн действительно серьезно перепуган, обычно он себе такой явной критики не позволяет. Лютер неодобрительно молчит.
– В тех условиях это был единственный вариант, – сообщает Брандт. – Остальные хуже.
– Какие? – интересуется Лютер.
Полночи они втроем чертят схемы отхода, на будущее. Ругаются, вырывают друг у друга лист, как младшеклассники. Никому даже в голову не приходит взять в руки планшет и вычертить схему в 3d. Лютер смотрит, как Уилл двигает карандашом по бумаге и одобрительно качает головой. У Брандта горят глаза. Нереализованные возможности и аналитика процессов – явно не специализация Ханта, но есть что-то завораживающее в том, как Уилл раскладывает реальность на составляющие и словно чертит тут же штук пять параллельных миров. Отслеживает, перепроверяет, уточняет, учитывает. Он, в общем-то, всегда такой: ничего не пропускает, как будто сканирует происходящее вокруг, держит в голове и свои действия, и план операции, и напарника. Итан бы давно свихнулся с таким способом восприятия, а Брандт как-то умудряется существовать.
Ночью Хант торчит на улице, глядя на крупные, как вишни, афганские звезды. Их база надежно укрыта в диком горном районе. Можно спокойно сидеть на жесткой траве и дышать горным воздухом. Говорят – полезно.
– Не спится? – Брандт стоит рядом, тоже рассматривая небо.
– Адреналин.
Уилл кивает.
– Знаешь, Хант, к твоим бы импровизациям хоть каплю стратегии…
Итан фыркает, закидывает руки за голову и ложится на землю.
– Стратегия… Скажи мне, стратег, как соблазнить мужчину?
– Предложи ему секс, – раздраженно откликается Брандт, который, очевидно, рассчитывал на серьезный разговор.
– Думаешь, сработает?
– А ты для вящей убедительности надень зеленое платье в пол, заведи в укромный угол и сломай ему руку, в Мумбаи же подействовало! – Уилл раздраженно хлопает дверью, а Итан тихо смеется.
И то верно, внезапный секс не кончается «и жили они долго и счастливо»
Нию он встретил, когда ему было двадцать девять. Итан подумал тогда, что вот такая женщина ему подходит – авантюрная, злая, умелая, страстная. Надо было немного подождать, но он не хотел ждать. В такие моменты на него накатывало ощущение безбашенной вседозволенности. Что значит – "нельзя"? А я хочу! Что, агент Хант не может позволить себе красивую женщину что ли? Конечно, он мог. Пришел, увидел, победил – и уже потом выяснил, что Нию пригласили не как консультанта, а как живой маячок для ее бывшего дружка. Итан никогда не считал себя джентльменом, но все равно было неприятно отправлять девушку после «ночи любви» к её бывшему приятелю: «Приедешь, поболтаешь, потрахаетесь в честь встречи – ничего особенного, только мы тебе маячок вколем».
Разумеется, они спасли и Нию, и надежно заперли ее дружка, и даже вирус, из-за которого затевался весь балаган, уничтожили. Они с Нией мило съездили в отпуск, но на этом все и закончилось. А кто захочет связываться с человеком, который тебя так подставил?
Неприятная история получилась.
***
– Твою мать, если ты в следующий раз заставишь меня делать что-то подобное... – Брандт не говорит, а практически шипит, потому что его изрядно придушили. В основном, по милости очередной импровизации Итана.
– Тшшш... – Хант кладёт руку ему на плечо. – Все же обошлось.
– Обошлось?! Ты, сукин...
– Уилл, я могу извиниться.
– Да хрена с два мне твои извинения! – если бы взглядом можно было прожигать, то Хант бы уже дымился.
– Дома поговорим, хорошо? – голос у Итана ласковый как никогда. Брандт зло выдыхает сквозь зубы и отворачивается.
Не замечает, как Бенджи хмыкает, а Эльза поджимает губы. Он не особенно замечает перемены в поведении Итана. Может, потому что они живут вместе, а может, потому что от злости ему совершенно плевать на интонации Ханта или на то, в какой форме тот выражает свое раскаяние.
Итан живёт в квартире у Брандта уже четыре месяца. Если вычесть время на миссиях, получится двадцать семь дней. Найти предлог для переезда несложно, сосуществовать в помещении в двести квадратных метров – комфортно. Только как при этом объяснить себе, почему Уильям Брандт вызывает такое чувство сумасшедшего восхищения и… удивления? Не то, что бы Итан вообще собирался это как-то объяснять. Ханта накрывает – и это означает, что все советы и предупреждения ему до звезды, у него есть план, и весь остальной мир может строиться и маршировать к чёрту.
Уилл охренительный – и этой мысли вполне достаточно. Возможно, конечно, что Итан просто давно не работал с равными себе профессионалами. Но Уилл настолько правильно дополняет своими действиями все то, что делает Итан, что крыша едет от восторга. И Ханта несет.
Если бы существовал счетчик, который срабатывал бы каждый раз, когда агент Хант начинает со знанием дела творить полный бред – он бы давно уже перегрелся.
***
– Итан?
– Мммм?
– Ты меня по этому поводу никогда не слушаешь, но я должен попытаться, – Лютер осторожно крутит головой, разминая шею, и снова приникает взглядом к биноклю.
– Прямо сейчас?
– Твоя потребность в тихой семейной жизни становится похожей на сексуальную девиацию.
– Совершенно не понимаю, о чем ты, – улыбается Хант.
– Когда пару лет назад кто-то по пьяному делу втирал мне про «любят и ждут» и про «ценить таким, какой я есть», я, кажется, советовал купить собаку. Совет могу повторить.
Итан фыркает.
– А может я нашел свою большую и чистую любовь?
Лютер раздраженно сплёвывает и качает головой.
– Подарю вам собаку на свадьбу… «Секс для чайников» добавить в комплект? Или думаешь, твой аналитик сам догадается, к чему ты клонишь?
– Движение в секторе А, – шипит рация голосом Бенджи.
– Отбой, – тут же подключается Брандт, – кажется, это просто животное.
– Если это собака, – влезает в эфир Хант, – изловите её и принесите Лютеру. Узнаете много нового о сексуальных девиациях.
Лютер матерится, отбирает приёмник и ещё минут пять пытается восстановить рабочую атмосферу.
И всё это, от ворчания Лютера до внезапно обострившегося чувства приближающейся беды, напоминает историю с Джулией.
Тогда Итан пошел на самый крупный компромисс с работой – вообще отказался от миссий. Стал куратором, обучал агентов. Появилось свободное время, которое он с удовольствием тратил на невесту. Да, жениться – это было важно. Джулия – она была из того мира, который Итан покинул уже давным-давно. Мира стабильности и порядка, где самое страшное – это попасть в тюрьму, а штраф за неправильную парковку может испортить настроение на весь день.
Опять-таки, его предупреждал Лютер, но Ханту было все равно. Он хотел нормальной жизни. Очень хотел. И, конечно, собирался сказать Джулии правду – потом, как-нибудь.
Спустя несколько лет он мог себе признаться, что тогда был феерическим идиотом, и реальность поимела его особенно изощренно. Кем надо быть, что бы жениться посреди операции с врагами на хвосте? Элементарно – надо быть Итаном Хантом, у которого отказали тормоза.
Та история тоже относительно неплохо кончилась – передачей Джулии под модификацию программы защиты свидетелей. Хант любил свою жену, но еще больше любил знать, что она жива и здорова.
***
По комнате скользят синеватые блики. Итан беззастенчиво дрыхнет на диване перед телевизором, занимая все сиденье и свесив ногу до пола. На столе стопка бумаг, и парочка листов слетела на пол. Классическая картина «агент Хант работал».
Уилл неодобрительно качает головой и тут же улыбается: на экране «Координаты Скайфол». Бонда домогается главный злодей.
– Итан, – Брандт трясет спящего за плечо. – Не хочешь передвинуться к себе, а?
Хант бормочет что-то и садится на диване – сонный и почти ничего не соображающий. Уилл, в общем, и не стал бы возиться, но сам прекрасно знает, как от ночевки на диване ломит спину. Итан поднимается, снимает с дивана плед и накидывает на плечи. Брандт щелкает пультом, прерывая сцену на середине.
– Будешь в следующий раз задаваться вопросами стратегии соблазнения, включи в арсенал фразу «Меня зовут Хант. Итан Хант».
Итан поднимает на него мутные глаза.
– Думаешь, сработает?
– Ну, если нет, сможешь пробраться на яхту главного злодея и трахнуть его подружку, – пожимает плечами Уилл.
Итан подходит еще ближе, смотрит ему куда-то в переносицу и низким со сна голосом выдает:
– Меня зовут Хант. Итан Хант, – и поднимает взгляд.
И Уиллу становится понятно, что это не совсем шутка: Итан смотрит серьезно, хотя взгляд еще не совсем ясный. Итан чего-то ждет. Брандт мотает головой и легонько толкает его в грудь.
– Шли бы вы спать, мистер Хант.
***
– Господи, зачем я вообще с тобой связался, – тянет Брандт, выдирая ногу из липкой болотной жижи. Они идут впереди, прощупывая дорогу длинными палками – к сожалению, ничего более продвинутого для хождения по трясине еще не придумали.
– И то верно, – смеётся Итан, отдуваясь и погружая палку в грязь. – Оставался бы главным аналитиком.
– Чистые офисы, костюм, галстук и блестящие ботинки...
– Еще скажи, что я тебе всю жизнь испортил.
– И скажу! – очередная беззлобная перебранка, где доля шутки определяется на усмотрение участников. – Из-за кого я таскаюсь по грязи, как чертова собака Баскервилей?
– Хочешь, я утоплюсь от чувства вины? – предлагает Хант.
– Еще чего, – влезает в разговор Бенджи. – Ты знаешь дорогу!
Из болота они все-таки вылезают, и даже с заданием справляются. Но Луизиана временно исчезает из списка любимых штатов Итана. И даже не из-за болот, а из-за дурной привычки местного населения палить куда ни попадя.
В квартире, которую они занимают во время миссии, всего две комнаты. В одной перед телевизором сидит Бенджи, а в другой Брандт перебинтовывает Эльзе задетое пулей плечо, тихо выговаривая за самодеятельность и безрассудство.
– Итан! – зовет Бенджи.
Хант подходит ближе.
– …полиция предполагает террористическую акцию, – вещает ведущая новостей. – Во время взрыва погиб находившийся в собственной квартире полковник Джеймс Грейсон. Министр обороны заявил… – Данн делает звук тише и оборачивается к шефу.
– Что скажешь?
Итан вздыхает.
– Скажу, что Контора сейчас на ушах стоит. Если взорвали полковника, то у ребят из антитеррористического отдела будет еще год голова болеть.
– Ты его знал?
– Немного. Общались пару раз. Он большая шишка. Только кадровых перестановок в верхах сейчас и не хватало.
Итан качает головой и идет в дальнюю комнату. Если Брандт закончил с Эльзой, надо сообщить ему о Грейсоне.
Но Уилл явно не закончил – когда Итан появляется в дверях, они с Эльзой стоят друг напротив друга, причем атмосфера между ними далека от дружеской.
– Я не лезла! – цедит Эльза сквозь зубы. – Мне просто не повезло.
– Ты пытаешься выслужиться, – спокойно отвечает Брандт, но видно, что спокойствия его хватит ненадолго. – Я не понимаю, что с тобой происходит.
– Слушай, я здесь, конечно, по твоей протекции, но отрабатываю свое место в деле!
– Что ты…
– Тот факт, что Хант ни от кого не скрывает свои предпочтения, не означает, что я обязана слушать твои советы. И знаешь, почему? – она уже практически шипит. – Потому что меня воротит от мысли, что в команде я оказалась при посредничестве твоей задницы.
Уилл шокировано моргает, а Эльза гордо дефилирует прочь. Брандт медленно переводит взгляд на Итана.
Возможно, если бы тот сделал вид, что не слышит или ответил ему вопросительным взглядом, разговор был бы другим. Но Хант улыбается. И тут же понимает, что это было ошибкой.
Правильно говаривал Лютер: "За свою наглую ухмылку ты рано или поздно получишь по зубам".
Хант иногда задумывался, какой вопрос задаст Уилл, когда до него дойдет.
Может: "Ты как себе это представляешь?". Или: "Какими ты видишь перспективы?". Что-то в этом роде.
– Это смешно, Хант? – спрашивает Уилл, впервые за всё время их знакомства без малейшего признака любопытства. Итан прикрывает дверь, а Брандт начинает теснить его к стене.
– Тебе кажется забавным, что благодаря твоему больному чувству юмора моё мнение воспринимается командой как каприз любимчика босса?
– Остынь, – Итан прекращает своё отступление, – Эльза всё неправильно поняла.
Брандт глубоко вдыхает и замирает в ожидании продолжения. Итан мнётся, придумывая формулировку, потом вспоминает школьный выпускной, ему становится смешно, и он просто разводит руками:
– Ну в общем, ты мне действительно нравишься, просто Эльза…
И пропускает удар в солнечное сплетение.
Он успел бы отследить рывок, если бы ожидал его, но от Уилла Хант давно уже не ждёт угрозы. Одним движением его прижимают к ближайшей стене. Кулак Уилла давит на грудь.
– То есть своей репутацией пидора-карьериста я обязан твоему большому и светлому чувству?
– Эльза утрирует и передёргивает.
Уилл на секунду прикрывает глаза, выдыхает воздух сквозь стиснутые зубы, и ослабляет давление на рёбра.
– Послушай, я поговорю с ней, – продолжает Итан и накрывает ладонью пальцы Уилла, заставляя разжать хватку. Брандт одёргивает руку.
– И заодно со всеми остальными, для кого твои предпочтения не являются секретом… Или, знаешь, зарегистрируй на фэйсбуке сообщество секретных агентов, и повесь там объявление… – он засовывает руки в карманы и весомо добавляет: – Мудозвон.
Повисшую тишину можно резать ножом. Итан тоже прячет руки в карманы, неосознанно копируя позу. Брандт отворачивается.
– И в следующий раз при «большом и светлом чувстве» сразу предлагай потрахаться – вместо чужой репутации пострадает твоя рожа.
Дверь за собой Уилл закрывает очень аккуратно, по всей видимости, избегая даже намёка хлопанье.
Обратный полет проходит в гробовом молчании. Бенджи спит, Эльза («Истеричная дура, что она ему наговорила?») сидит в конце салона, преувеличенно внимательно читая книгу. Уилл и Итан – на соседних рядах, разделенные проходом, смотрят каждый в свою сторону. Хант оборачивается раза два за полет. Уилл, кажется, ни одного.
На выходе из аэропорта Эльза пытается задержать Брандта виноватым "нам надо поговорить", но тот отвечает ей что-то не слишком приятное, садится в машину и уезжает.
В Контору с докладом Итану приходится ехать самому.
***
Домой Хант возвращается в крайне дурном расположении духа. Специально заглядывает на парковку – машины Уилла там нет. Колесит где-то, лелеет свою обиду. Хант пожимает плечами: Брандту все равно придется вернуться домой.
Позднее Итан не может сказать, что конкретно заставило его затормозить у самой двери. Возможно, то самое шестое чувство, которое волей-неволей развивается, когда постоянно скачешь под пулями. Что-то было не так. Итан осторожно поворачивает ключ в замке, толкает дверь. Тишина. В коридоре спрятаться негде, но на всякий случай он тянет из кармана пистолет. Нападающего подводит нетерпение. Он выскакивает, надеясь на эффект неожиданности, но Хант успевает раньше – ныряет под пулю и опрокидывает его на пол. Пистолет отлетает к стене. Итан седлает противника и с удивлением узнает в нем Уильяма Брандта. Замешательство длится пару секунд, а потом Хант проводит рукой под подбородком киллера и стягивает с него силиконовую маску. Теперь на него смотрит совершенно незнакомый парень.
– Так, давай обойдемся без проблем, хорошо? Ты отвечаешь на вопросы, а я не сношу тебе башку. Договорились?
Осторожный кивок.
– Кто заказчик?
– Он... удостоверение не показывал... – убийца хрипит, и Хант старается не очень сильно нажимать на горло.
– Формулировка твоего задания?
– Тебя – пристрелить. Свалить на этого, – кивок в сторону маски. Разгромить квартиру, разбить ноутбуки.
– Почему сегодня?
– Сказали, что ты будешь один.
Интересно, у кого это такие точные сведения? Итан задумывается и на секунду теряет бдительность, чем и пользуется пленник. Рывок, он дергается, сбрасывает Ханта и уже тянется к лежащему невдалеке оружию, но Итан хватает пистолет и бьет наотмашь рукояткой по голове. Нападавший мешком оседает на пол. У Ханта уходит секунд пять на то, чтобы осознать – киллер больше не дышит. Присматривается – точно, парень повернул голову, и пистолет врезался ему прямо в висок. Еще и силу удара Итан не рассчитал.
Замечательно, блядь. Просто отлично.
Что мы имеем? Убийца, который пришел по душу Ханта, причем пришел именно сегодня. Значит, источник, сообщивший об удобном случае, находится очень близко к команде. Иначе откуда он знал, что Брандт уехал неизвестно куда? А может, и о ссоре знал – это же какой шикарный мотив для Уилла. Еще и силиконовая маска. Итан полагает, что у родной Конторы есть, что ему предъявить, но не настолько, чтобы присылать смерть с доставкой на дом. Что такого произошло, чтобы его собрались убить? Только смерть Грейсона – больше просто нечего. Твою же мать. Ноутбуки.
Хант срывается с места, лихорадочно тыкает по кнопкам, включая компьютер в своей комнате. В почте мигает непрочитанное сообщение. Отправитель – полковник Грейсон. Итан подавляет желание постучаться головой о ближайшую стенку. Может хоть одно ЧП произойти в Конторе без его непосредственного участия? Как же. Мечтайте, агент Хант. Он щелкает на письмо, но экран отображает только неразборчивую последовательность символов. Отлично, оно еще и битое. Или зашифрованное, один хрен.
В замке проворачивается ключ, и Итан идет в прихожую.
Должно быть, на взгляд Брандта, это очень занятная картина – труп на полу и взъерошенный Итан рядом.
– Поздравляю, Уилл, – радостно рапортует Хант. – Мы по уши в дерьме!
Брандт явно к шуткам не расположен, что и выражает одним взглядом. Вид у него какой-то помятый.
Уилл кидает взгляд на тело киллера, а потом натыкается на силиконовую маску. Приподнимает бровь.
– Хант, что случилось? – подчеркнуто спокойно.
Итан устало садится на стул и трет руками лицо.
– Меня пытались ликвидировать. Вот этот, – кивок в сторону киллера. – Пришел сюда с заданием пристрелить меня, убедить всех, что это был ты, и разгромить нашу квартиру, а особенно – ноутбуки. У меня на почте – письмо от полковника Грейсона. Его убили на днях, валят все на террористов. Сделаешь выводы?
– Что в письме? – интересуется Уилл.
– Не читается. Шифровка, или дефект. Тут нужен Бенджи, а ему нужно время.
– Думаешь, Грейсон слил тебе информацию, которую ты не должен был получить?
Итан кивает:
– Причем, судя по всему, это какие-то очень горячие новости. Не сказал бы, что меня все любят, но это первый киллер на моей памяти, вооруженный нашей маской.
Брандт задумчиво барабанит пальцами по ноге. Размышляет. А Итан думает, как же все это не вовремя. Им бы сейчас поговорить как следует, а вместо этого...
– Я бы дал им то, чего они хотят, – наконец говорит Уилл.
Итан смотрит непонимающе. Уилл вздыхает.
– Тебе же нужно время на расшифровку. Организуем инсценировку. Немного твоей крови, пара выстрелов. Пока все будут гадать, жив ли ты и куда исчез, ты расшифруешь письмо и разберешься с этим делом.
"А я спокойно отдохну от тебя в камере" – Уилл этого не говорит, но, кажется, подразумевает.
Хант вздыхает. С другой стороны, чего он хотел? Чтобы Брандт полез грудью на амбразуру и предложил прямо сейчас пуститься в бега, дешифровать письмо и вдвоём воевать против неведомого противника? Он, в общем-то, прав: если Итан исчезнет, это вызовет у организаторов покушения замешательство, даст лишнее время. А Брандт побудет в безопасности, у своих. Он как всегда предусмотрителен.
Хант кивает, выражая согласие на план.
Вдвоем они быстро организуют все, что нужно: в квартире устраивают небольшой беспорядок, Итан, поморщившись, надрезает руку и украшает рубашку Брандта красными брызгами. За Уилла можно не волноваться – расскажет полиции какую-нибудь чушь, а со своими будет упорно молчать, разжигая любопытство. Возиться с ним будут долго.
Хант упаковывает снаряжение в небольшой рюкзак вместе с ноутбуком. Тащит тело киллера к пожарной лестнице. Оборачивается на пороге.
Брандт стоит в коридоре с пистолетом наготове – пальнет в стену, когда Итан будет вне досягаемости, чтобы привлечь внимание соседей а, следовательно, и полиции. Он молчит. Вся подготовка прошла в этом молчании – неловком и непривычном, прерывающемся только на очень вежливые реплики с обеих сторон. Брандт даже не поинтересовался, с чего это Итан пришиб нападавшего на месте.
– Я пошел, – зачем-то информирует Хант.
Уилл кивает.
Итан резко открывает дверь и взваливает труп на плечо. И уходит, не оборачиваясь. Когда тишину вечернего города разрывают три выстрела без глушителя, Хант заводит машину, сверяется с часами и начинает обратный отсчёт: пять минут до прибытия полиции, четверть часа до доклада в ЦРУ, пять часов до расшифровки послания, шесть – до освобождения Брандта.
***
До Бенджи он доходит уже глубокой ночью, спрятав тело и изрядно покружив по городу. Малоприятная возня с трупом, попытки сбросить гипотетический хвост, потом – идиотское столкновение с не в меру бдительным патрулём, решившим проверить личность подозрительного субъекта, беготня по подворотням от хвоста, теперь уже вполне реального, и в завершении – разборки каких-то малолетних бандитов в двух метрах от его автомобиля. Итан сидит сорок минут, затаившись в дальнем углу на нижнем ярусе предоплаченной парковки. Он начинает клевать носом и уже размышляет о том, чтобы плюнуть на комплект документов, спрятанный под обшивкой заднего сидения зарегистрированной на Джона Смита машины, когда местная служба охраны разгоняет хулиганов. Хант забирает паспорт, телефон и маскировку, параллельно прикидывая, что вот сейчас Уилла уже, наверное, час, как доставили в ЦРУ.
Данн живет в тихом районе, в маленькой квартирке, обставленной техническими новинками под самую крышу. Дорога вспоминается без труда. Правда, приходится опять лезть по пожарной лестнице, но Бенджи никогда не страдал паранойей и окон не запирает.
Итан осторожно проходит в спальню и трясет хозяина дома за плечо.
Тот вскидывается, со сна совершенно не понимая, что происходит. Приходится сжать руку сильнее.
– Тихо. Это я.
– Итан?! – Данн сонно моргает. – Ты что здесь делаешь?
Значит, об аресте Брандта он еще не слышал, иначе бы удивился сильнее.
– У меня к тебе дело.
– В три часа ночи?
– Бенджи. Ты мне поможешь или нет?
Данн только обреченно машет на него рукой.
– Конечно, нет проблем. Иди, я сейчас.
Вид дивана в гостиной вызывает мысль о том, что последний раз спать довелось почти двое суток назад. Итан бродит по комнате кругами, стараясь привести мысли в порядок. Расслабился. Погряз в иллюзии стабильности. «А представь, Лютер, что тебя любят и ждут. Что вот ты сидишь, работаешь, а тебя зовут спать. Потому что до тебя есть дело. Потому что ты небезразличен». – «Конечно, Итан… Заведи-ка ты себе собаку».
Бенджи входит в гостиную через пять минут, в джинсах и накинутой рубашке. Потирает лицо и садится к столу.
– Что случилось? У нас задание?
– Нет, скорее, у меня задание, – Итан кладет на стол ноут. – У меня на почте сообщение. То ли зашифрованное, то ли подпорченное сознательно. Восстановить можешь?
– Надо посмотреть, – пожимает плечами Бенджи. – Можешь сделать себе кофе.
Итан тащится на кухню. Бенджи – специалист высокого класса, к тому же надежный и симпатизирующий Ханту сверх меры.
Мобильник звонит, когда Итан уже выходит из комнаты. Бенджи недовольно косится на экран и уточняет:
– Эльза в курсе, что ты здесь?
Сон как рукой снимает:
– Не в курсе. И меня здесь нет. А ты спишь.
Бенджи настороженно хмурится и отклоняет вызов:
– А что, собственно, случилось?
Итан возвращается к столу и уже успевает пожалеть о кофе, когда с мерзким писком оживает домашний телефон.
– Эльза в курсе твоего домашнего номера?
Бенджи смущается:
– Да, вроде… наверное, – и берёт трубку.
Врать он не умеет совсем, но «Эльза, что происходит?» звучит вполне натурально. Потом его глаза расширяются и дальнейшие «что?», «как?» и «Брандт?» едва ли позволят заподозрить его в неискренности. Финального «да, конечно, я позвоню, если что-то случится» Хант уже не слышит, воюя с чайником.
Эльза, значит. Истерика после миссии. Попытка задержать Брандта в аэропорту. И теперь, подумайте, какая проницательность. Три часа ночи, а она уже в курсе. Не спит, как Бенджи, а откуда-то знает, что случилось. Вот же дерьмо! Осознание того, что один из членов команды шпионит на противника (неизвестного ещё, кстати говоря!) бесит даже больше, чем подстроенная ссора с Брандтом. Итан терпеть не может предательства такого рода, ещё со времён Клэр. Ещё один человек, которому он доверял. И снова женщина. Чего же не хватало фрау Эльзе Кох?
Бенджи вваливается на кухню с почти привычным «Какого чёрта?»
– С Уиллом всё в порядке? – на всякий случай интересуется Итан. И, выслушав сбивчивый доклад о том, как ЦРУ задержало его по подозрению в убийстве, начинает рассказывать.
***
С расшифровкой Бенджи возится долго. Ругается себе под нос, ожесточенно дергает мышкой. Итан бродит по квартире из угла в угол, охваченный тоскливым беспокойством. Он пытается соединить известные факты в систему, но пока не выходит. Или, если точнее, ему не хочется делать выводов без расшифровки письма. Во всяком случае, тех выводов, которые напрашиваются, с учётом новой информации. Наконец, Бенджи хмыкает и демонстративно разворачивает ноут к Итану.
– Вот твое письмо.
Хант быстро пробегает глазами по строчкам. Информации немного: короткое приветствие и настоятельная просьба забрать бумаги из ячейки в Цюрихском банке. Действовать конфиденциально, не доверяя никому. Бумаги передать лично генералу Ричарду Томпсону. Все данные для получения бумаг из банка прилагаются.
– Томпсону? – переспрашивает сопящий над ухом Бенджи. – Это тот старикан из шишек?
У Итана разом сбываются все худшие опасения. Полковник Грейсон тайно просит Итана Ханта достать для него некие бумаги – и погибает от взрыва в собственной квартире. Итана Ханта пытаются тут же убрать – причем киллер снабжен силиконовой маской, а для обеспечения удобного момента используют члена команды. Маловероятно, что посторонние так легко купили Эльзу, да еще и настроили её на действия против своих.
Бумаги Грейсон просил передать не кому-то, а генералу Томпсону – на самую верхушку Конторы.
Это не рядовой "крот", это предатель в высших эшелонах власти. И Итан собственными руками передал в Контору Брандта. Который, скорее всего, после убийства напарника должен повеситься в камере – в такой игре убирают всех причастных.
Итан смотрит на часы – шесть. Пора пересмотреть план.
– Бенджи, позвони Эльзе. Скажи, что у тебя есть информация, и ты заедешь.
Данн хоть и пожимает недоуменно плечами, но Эльзе все-таки звонит. Что хорошо в Бенджи – Итану он верит как себе, невзирая на законность происходящего и собственные симпатии.
Через пятнадцать минут синий форд тормозит на углу улицы. Из подъезда напротив выходит Эльза. Оглядывается, Бенджи машет ей, высунувшись из окна. Хлопает дверь машины.
Итан, высовываясь с заднего сидения, молниеносно приставляет к виску подчиненной пистолет. Коротко кивает Бенджи, тот проводит вдоль тела Эльзы миниатюрным сканером.
– Чисто.
– Поговорим? – интересуется Хант.
Девушку начинает трясти.
– Итан, – осторожно начинает она, – я не знала. Я не предполагала, что все будет так серьезно.
Хант недоверчиво приподнимает бровь.
– Я не знала! – срывается на крик Эльза. – Мне сказали только задержать Уилла в аэропорту. Я понятия не имела, что будет так!
Итан вздыхает и убирает пистолет от ее виска.
– Подробно: кто сказал, что именно сказал и когда, – разговор ему противен. Сведения нужны, но слова словно встают поперек горла. И дело даже не в Эльзе, черт с ней... Интересно, к Уиллу пускают посетителей?
– Со мной связались. Майор Райан. Мэттью Райан. Я проверяла, он из антитеррористического отдела. Мы встретились, и он сказал, что нужна моя помощь. Что тебя надо проверить.
– На что?
– Он сказал, тебя проверяют время от времени, столько всего связано с твоим именем. Мне пришел приказ, официальный. По зашифрованному каналу. Вы с Уиллом не должны были ехать домой вместе. Я решила, что устроить истерику – это самое простое, – Эльза жалобно хлопает глазами, становясь похожей на обычную испуганную девчонку. – Думала, будет повод задержать Брандта. Я понятия не имела...
Не имела понятия, значит. Однако когда Уилла арестовали, что-то не поспешила каяться.
– Что должно было стать результатом проверки?
– Твоя лояльность. Но мне не говорили, как именно будут тебя проверять. Говорили, чем меньше я знаю, тем больше вероятность, что все пройдет успешно.
Итан бы на подобное никогда не повелся. Но у него и опыт в такого рода делах побольше. Впрочем, Бенджи тоже скептически хмыкает. Эльза косится на коллег со страхом. Нет, дорогая, тебя явно хорошо обработали и много чего порассказали, только ты теперь в этом не признаешься. Но байки о своей репутации – последнее, что сейчас интересует Итана.
– Эльза, в сложившейся ситуации у тебя есть только два выхода. Первый – ты помогаешь мне. Второй – ты пытаешься артачиться. Не строй иллюзий – сдать меня тебе не удастся. Замечу, что ты предпринимаешь какие-то шаги – сам тебя сдам. И тебя уберут в течение двадцати четырех часов, можешь мне поверить. Твои свидетельские показания никому не нужны, так что у тебя в квартире скоро произойдет взрыв газа или террористический акт.
Итан бы плюнул на Эльзу но сейчас она ему очень нужна. Хотя бы потому, что времени на скурпулезный подбор оружия и гаджетов просто нет.
По лицу девушки ясно, что она сама не рада, что ввязалась во все это. Помочь Конторе за щедрые обещания и внеочередную премию – это одно, а разбираться с разозленным Итаном Хантом – совсем другое. Итан старается выглядеть разозленным, хотя на самом деле им владеет мутное беспокойство.
Эльза устало кивает.
– Я в деле. Если я могу чем-то помочь...
– Ты – единственный человек, который не вызовет подозрений, выразив желание повидать Брандта. А мне нужно отвлечь внимание.
– Итан, мы собираемся его вытаскивать? – уточняет Бенджи.
Хант только кивает в ответ. Еще бы они не собирались.
***
– Итан, двенадцать минут.
Голос Бенджи звучит глуховато, а потом и вовсе пропадает. Все правильно – они с Эльзой входят в здание. В этот раз главную роль играют именно они. Итан даже под маской не решается пойти к Уиллу в камеру, хотя бы потому, что его там сейчас ждут больше всего.
Четыре минуты – дойти до охраны. Еще пять – на формальности. Три – на разговор с Брандтом. Должно хватить. Нет никаких причин не допускать агентов к коллеге. Оружия на ребятах нет.
Десять минут до сигнала. Итан подхватывает сумку и выходит из подсобки. У него свои входы в офис. Пусть с его достопамятного взлома прошло много времени, сменили коды безопасности и поставили дополнительные замки – само здание осталось неизменным. Итан принимается кружить по коридорам, переходя из одного подсобного помещения в другое.
Семь минут до сигнала. Он всегда брал на себя самую тяжелую и интересную часть работы, но сейчас риск слишком велик. Поэтому он шагает по коридорам, дежурно улыбается – скромный ремонтник, в большом здании их сотни ходят. Самый простой план – самый эффективный. На данный момент. Он считает шаги и минуты – совсем как Брандт считал тогда, в Дубае.
Три минуты до сигнала. Финишная прямая. Карцер – на первом этаже. Проще добраться до главного входа но, с другой стороны, блокировать выходы дешевле, чем искать беглеца на всех этажах, когда он может забиться в любую щель.
Минута. Итан шагает прямо к охране, улыбается здоровенному парню, сидящему за столом.
– Слушай, приятель, где тут у вас сортир? Совсем с ног сбился.
– Налево по коридору.
Бенджи слышит каждое слово. Итан считает секунды. Мысленно произнеся "десять", он выхватывает пистолет, и сносит неприметную камеру под потолком.
– Что за... – охранника он укладывает прямым в челюсть, и стол совершенно не помеха. За дверями возня, сдавленный крик. Через минуту они едва не слетают с петель от мощного пинка. Бенджи идет первым, за ним – сосредоточенный Уилл. Эльза прикрывает отход. Итан выхватывает из сумки стволы и перекидывает Бенджи и Брандту.
– Зажмурились, – командует Итан, слыша топот в коридоре.
Под ноги прибежавшей охране летит световая граната.
Дальнейшее запоминается вспышками: Итан постоянно оборачивается, проверяя, здесь ли Уилл, бежит ли еще с ними Эльза и как дела у Бенджи. Можно было бы не вертеть головой, но именно сегодня операция его слишком волнует, и никак не получается отделаться от смутного беспокойства. Они бегут, под ноги преследователям падает дымовая шашка, за ней вторая, и еще одна граната – на этот раз уже не световая. Радиус действия Итан выбрал поменьше – лишние жертвы ему не нужны.
Шум, суматоха, но бежать недалеко. Пара пуль пролетают в непосредственной близости от головы. Пора сворачиваться. Хант резко тормозит, пропускает команду перед собой и, рискуя наглотаться дыма, кидает еще одну шашку – уже с «сюрпризом». Сворачивает следом.
Перекрыть абсолютно все выходы – невозможно. Они ломают неприметную дверь и вываливаются в лабиринт дворов. Разумеется, в обычном режиме камеры фиксируют каждый метр периметра, но сейчас им явно не до этого.
– За мной! – коротко бросает Итан, и они бегут.
Это самый динамичный прорыв на его памяти. Или просто возраст дает о себе знать? Чем еще объяснить, что сердце колотится о ребра так, как будто на отвесной скале только что лопнул первый из двух страховочных тросов? Итан не дает себе слишком много думать. Это был простой план, и он сработал – чего еще надо? Припаркованная за несколько кварталов машина их ждет.
Только сев за руль и, глянув в зеркало заднего вида, он замечает, как Брандт зажимает рану на плече.
– Царапина – быстро говорит Уилл, ловя его взгляд. – Касательное.
Хант коротко кивает и жмет на газ.
***
Вечер они встречают в дешевом хостеле за пределами города. Комната рассчитана как раз на четверых. Две двухъярусные кровати навевают воспоминания об общежитии.
– Вылет завтра из аэропорта Ла-Гуардиа, – сообщает Итан. – Расчетное время подъема – три тридцать.
Три часа – слишком мало, чтобы отдохнуть, и слишком долго, чтобы имитировать сон. Бенджи ворочается. Эльза дышит нарочито ровно и без единого постороннего звука. Брандт дышит тихо, и как Итан ни старается, расслышать его не удаётся. Хант лежит с закрытыми глазами, подстраиваясь дыханием под вымученный ритм Эльзы, привычно считает минуты и ни о чем не думает. Пытается отделаться от тянущего ощущения беспокойства, зудящего, кажется, с момента той ссоры. Нужно поговорить с Уиллом, только не понятно, как. Всё, безусловно, сгладится само под действием времени и адреналина, только Итану не хочется ждать. Потому что ожидание он ненавидит даже больше неопределённости.
Когда Итан открывает глаза, в комнате предсказуемо темно. Брандт поднимается с постели и идет в ванную менять повязку.
Хант откидывает одеяло и направляется следом.
Уилл стоит у раковины, осторожно прикладывая новую повязку чуть ниже рукава свежей футболки. Испачканные кровью тряпки брошены тут же на полу. Слыша шаги, он оборачивается и вопросительно смотрит на Итана.
А Ханта внезапно ударяет по голове идиотское озарение: все получилось. Они вытащили Уилла из-под носа у "крота", кем бы он ни был. Мысль сильно запаздывает – часа на четыре как минимум, но Итану плевать. За спиной, в комнате разражается писком противный зуммер будильника. Хант закрывает за собой дверь. Взгляд Брандта становится еще более вопросительным.
– Будешь бить, – решительно сообщает Хант. – Не сломай мне нос.
– Что? – осторожно переспрашивает Уилл.
– Мне еще регистрацию проходить, – поясняет Итан, за один шаг сокращая расстояние между ними и целуя обалдевшего Брандта в губы.
И чуть не падает, когда Уилл отвечает. Твою мать, да он даже не рассчитывал, просто это было невыносимо – гадать, проще проверить сразу, но Уилл... Брандт охренительный. И целуется он так же. На полную, никаких тормозов. Итан чувствует, как его обнимают за талию, вторая рука ерошит волосы, прижимает голову ближе. Хант толкает Уилла к стене, прижимает собой, скользит рукой над поясом джинсов, выше, по спине. В глазах темно, он на секунду отрывается от губ, чтобы вздохнуть. Почему это у Уилла такие темные глаза? Ах ты, черт, да у него зрачки как у наркомана. Он молчит, только сгребает в кулак рубашку на спине Ханта. И Итан снова подается вперед, прикусывая чужие губы, жарко выдыхая и обшаривая тело. Они целуются – да какой на хрен целуются, они обжимаются, как подростки, Хант почти стягивает с Уилла футболку, ему в данный момент глубоко плевать на все, кроме того, что футболка никак не желает стаскиваться. А Брандт ничуть не помогает, потому что занят, впиваясь в губы Итана так, словно пытается выкачать воздух.
Нет, а вот это не пульс, это все-таки стук в дверь.
– Итан? – голос у Бенджи очень неуверенный. – У нас вылет через три часа.
– Блядь! – с чувством, но тихо говорит Хант, отрываясь от губ Уилла. Взгляд у того совершенно ошалевший, впрочем у Итана, наверняка, не лучше. И губы, скорее всего, такие же красные.
Но вылет действительно через три часа. Приходится вытащить руку из-под футболки Брандта и крикнуть Бенджи:
– Сейчас!
Когда он выходит за дверь, место беспокойства и тянущей тревоги заменяет эйфория.
***
Регистрация проходит без эксцессов. Аэропорт переполнен, но Итан все равно очень осторожен. Выделить в толпе четверых агентов в бегах – раз плюнуть, но только не в том случае, если они знают, от кого маскируются. На месте "крота" Хант кинул бы все силы на перехват. Но Итан знает, в чем дело, а неведомый ублюдок в недрах ЦРУ – нет. И о Цюрихе он тоже не знает. По крайней мере, Итан на это очень надеется.
Паспортный контроль, улыбка стюардессы – и вуа-ля, полупустой самолет. Не самый популярный рейс в это время года, но им это на руку. Салон как на ладони и вроде бы никого лишнего здесь нет.
Эльза сидит рядом с Бенджи, у окна. Данн не выпускает ее из поля зрения и беспрестанно болтает, выплёскивая накопившееся раздражение, неловкость и неуместное сочувствие. Итан с Уиллом расположились через два ряда – почти в хвосте. Хант устраивается у иллюминатора, позволяя Уиллу сесть у прохода – тот любит свободу маневра. Напряжение отпускает его только, когда гаснет табло "пристегните ремни".
– Итан, – негромко окликает его Уилл. Хант отрывается от созерцания облаков:
– Ммм?
Брандт немного сбивается, трет переносицу, сплетает пальцы в замок и спокойно интересуется:
– Так что ты говоришь, было в том письме?
Он выглядит сосредоточенным на деле и немного усталым. Точнее, для любого другого человека он выглядит именно так, а Итан знает точно – Брандт смущен. Немного, самую малость. Улыбку приходится умертвить в зародыше.
– Мне написал Грейсон, – так же спокойно отвечает Хант.
Они обсуждают дело – негромко, избегая званий и имен, склонившись головами друг к другу. Брандт соглашается с планами, вносит коррективы, выясняет подробности. Все как всегда. Итан испытывает абсурдное ощущение, что в жизни у него все сложилось. Самое время, конечно. Но ругать себя нет ни сил, ни желания.
– Тебя никто не навещал в камере? – интересуется Хант спустя некоторое время.
– Нет, – Уилл качает головой. – Никто кроме вас. Знаешь, я ожидал чего-то... – он неопределенно махает рукой.
– Не хотел рисковать – улыбается Итан. И добавляет после паузы. – Это важное дело.
Брандт кивает и устраивает удобнее.
– Разбудишь, когда будем снижаться, – просит он.
– Не вопрос, – отвечает Хант и отворачивается к иллюминатору.
Они приземляются в Гамбурге, потеряв почти восемь часов на перелёт и ещё шесть – на смене часовых поясов, чтобы начать марафон переездов на арендованных машинах уже в аэропорту. У Итана в навигаторе забит маршрут, и он только гонит – быстрее и быстрее. Слежки все еще нет, и это ужасно нервирует. У Ханта здесь есть пара знакомых, но поднимать на ноги кого-то лишнего – опасно. Хватает уже того, что и Бенджи, и Уилл теперь по уши в этом дерьме. Если Итан правильно понимает масштаб и взрывоопасность информации, ждущей его в Цюрихе, то избежать преследования не удастся никому. Только бы успеть.
Они меняют машины, как перчатки, перескакивают с дороги на дорогу, фальшивые паспорта тасуются, как карты. Итан очень благодарен своей паранойе, которая заставляет иметь по три пакета документов в кармане, когда выходишь в соседний магазин. Что уж говорить о выезде из страны – да его бумажками можно обеспечить целый полк.
Миля за милей. Мотели, придорожные забегаловки, немецкая речь. В Швейцарию они въезжают на третий день от момента покушения, и вроде бы календарь не лжет, но Ханту кажется, что прошла минимум неделя. В Цюрихе их ждёт квартира со всем необходимым.
На засаду они напарываются в мотеле в Шафхаузене. Крепкие парни у стойки не нравятся Итану с первого взгляда, он осторожно проходит в номер и дает команду к отходу. Уходят через крышу, без перестрелки, но с зажигательной погоней и визгом шин. На третьем круге шоссе вокруг городка (ну не идиот же Итан, чтобы тащить хвост за собой в Цюрих?) Брандт простреливает поганцам бензобак. Машина долго и весело полыхает в зеркале заднего вида. Уилл морщится и неловко поводит плечом. Итан надеется, что это был побочный отряд, и с основными силами удалось разминуться.
***
Наблюдение за банком не выявляет поводов для беспокойства. Никаких подозрительных личностей, охраны не больше, чем обычно. Неужели оторвались? Одно из двух – либо Итану охренительно повезло, либо крот забил на внешние раздражители и спешно сматывает удочки.
Забирать документы он идет один. Приходится выдержать продолжительную дискуссию – и Бенджи, и Брандт в один голос утверждают, что это идиотизм. Хант доказывает, что в одиночку гораздо проще исчезнуть, если вдруг запахнет жареным. А замерших на точках наблюдения коллег просто вырежут, и никакой профессионализм тут не поможет. Они договариваются держать связь и определяют резервное место встречи. Уилл все равно ворчит, мол, это дурость и Хант опять выпендривается. Но не перечит – и это уже что-то.
Эльза участия в спорах не принимает, видимо, озабоченная собственной судьбой. Да и остальные воспринимают ее скорее как балласт, чем как коллегу.
В банке все проходит гладко. Так гладко, что Ханта начинает трясти. Ну не полные же идиоты его преследуют? Ему проще было бы угодить в засаду – хотя бы знаешь, что запас неприятностей закончен. Нет – он без проблем проходит в банк, без задержек получает доступ к ячейке, набирает код, высланный ему Грейсоном. В сейфе оказывается пухлый пакет. Хант бегло просматривает содержимое – бумаги, пара флэшек и диск. Распечатки каких-то счетов, письма, протоколы допросов. Хорошо бы во всем этом разобраться, но сидеть в банке с документами весь день – непозволительная роскошь. Итан закрывает пакет, укладывает его в сумку и рапортует:
– Выхожу.
На входе его тоже никто не останавливает. И это бесит больше, чем снайпер на крыше или целый отряд штурмовиков. Он не спеша идет к квартире, петляя по узким улочкам.
– Ты как? – голос у Брандта слегка обеспокоенный.
– На подходе, – Итан позволяет себе улыбку, зная, что ее услышат. И еще не прекратив улыбаться, видит, как камера слежения на стене дома поворачивается в его сторону. Стационарная камера. Которая должна снимать определенный участок улицы.
– Уилл! – орет Итан на всю улицу. – Эвакуация! Живо!
Взрыв сносит половину дома. Взрывная волна ощутимо ударяет в спину, Итан падает и катится по мостовой. Рядом свистят осколки камней.
Хант садится, вытряхивая из волос пыль и мелкие камешки. Вид у улицы как после землетрясения. Орет сигнализация, откуда-то бегут люди.
Конечно. Зачем отстреливать Ханта на подступах, если можно разнести и его, и компромат разом? Вместе с командой. Фотоэлемент в камере, настроенный на его лицо, таймер, чтобы он гарантированно зашел в квартиру... Все гениальное – просто.
– Уилл? – он трогает коммуникатор. – Бенджи?
– Порядок... – хрипит в наушнике, и Итан как никогда счастлив слышать голос Уилла.
Через минуту из-за угла выворачивают Данн и Брандт. Оба почти серые от пыли. Бенджи прижимает к себе ноутбук, Уилл вытирает кровь с лица.
– Царапины, – отмахивается он в ответ на взгляд Итана. – Я стоял у дверей, Бенджи работал в ближней комнате.
– Эльза? – Хант уже почти уверен в ответе.
Брандт качает головой.
– Она просто не успела. Там разнесло все, труп только откапывать.
Бенджи поджимает губы и отводит взгляд. Хант хлопает его по плечу.
– Уходим. Молодец, что взял ноут – пригодится.
***
Убедительная демонстрация силы. Хант лихорадочно обдумывает варианты, но к окончательному решению приходит только в отеле. Им приходится взять апартаменты с двумя комнатами и гостиной – неприятная пародия на взорванную квартиру.
Итан осторожно перегоняет все документы в электронный вид, сливает информацию с флэшек и диска, упаковывает в одну папку.
– Вот так... – щелчок мышью.
– Что делаешь? – спрашивает Уилл. Бенджи сидит рядом и задумчиво пялится в пространство.
– Массовая рассылка, – невесело скалится Хант. – В курсе этих любопытных фактов будет вся Контора. До последнего полевого агента, у которого есть хоть минимальный допуск. Замолчать такое – просто не получится.
"Но это не гарантирует, что нас не прикончат завтра же" – невысказанное повисает в воздухе.
Итан жмет "Отправить".
– Все. Миссия выполнена. Можно идти отсыпаться.
Хант ложиться не собирается. Ждет результата или просто не дают спать мысли – он сам не может разобраться. Материалы ошеломляющие. Почти весь департамент внутренней безопасности, половина террористического отдела. И во главе генерал Джексон. Ближайший друг и сподвижник Томпсона. Да, предстоят серьезные кадровые перестановки. Продажа оружия на сторону, контакты с террористами, использование агентов в личных целях – и это далеко не полный список. Неудивительно, что Грейсон взлетел на воздух. Неудивительно, если Итан отправится тем же маршрутом.
Ведь рассылка сама по себе не означает мягкой посадки. Миссия выполнена, а там выгребайся, как знаешь. А сейчас надо даже не выгребаться – ждать. Сидеть на месте. Не выдавать местонахождения, ждать результатов. Вот дерьмо.
Дверь открывается почти бесшумно, Хант поднимает глаза. Уилл, оказывается, тоже не ложился.
– Привет, – вымученно улыбается Итан. – Не спится?
Брандт молчит и подходит ближе. Взгляд сосредоточенный, пальцами нервно барабанит по ноге. Итана подмывает оскалиться еще шире. Его невозможно бесит ожидание, а Брандт рядом спокойствия не прибавляет.
– Как думаешь, стоило добавить во вложение порнуху? Интерес к сообщению взлетел бы до небес.
Хант понимает, что это ни хрена не смешно. Но молчать тоже не может. В молчании ему слышится тиканье очередной бомбы.
– Итан, – Брандт обходит стол и теперь смотрит на Ханта, сидящего на диване, сверху вниз. – Успокойся.
– Я спокоен, и...
– Тихо, – командует Уилл и, как ни странно Итан затыкается мгновенно. Переключает свое внимание на Уилла, почти насильно.
Брандт криво ухмыляется:
– Только не бей по лицу, – и резко наклоняется вниз.
В прошлый раз он сам полез целоваться, а Уилл просто ответил. А тут... Крышу срывает сразу же. Итана бросает вперед, руки оказываются на шее Брандта и притягивают к себе с такой силой, что они мгновенно оказываются на диване в какой-то странной вывернутой позе, но Ханту плевать. В спину упирается то ли подлокотник, то ли еще какая-то хрень, Уилл кусает его губы, а связные мысли выветриваются из головы ко всем чертям. Целуется Брандт сосредоточенно, а ребра сжимает чуть ли не до хруста. Итан с приглушенным стоном хватается за край уже знакомой футболки, начиная вытаскивать ее из брюк. Последний раз он трахался так в день своей свадьбы. Звучит по-идиотски, но соответствует истине. Полнейшая неизвестность в будущем, за стеной спит Бенджи, и они все могут сдохнуть к утру, но все это – просто отвлеченные факты. Виртуальная реальность. Полная ерунда. Уилл стаскивает с него рубашку, проходится руками по груди, задевая соски и, кажется, задавшись целью исследовать как можно больше чужого тела. Итану хочется застонать, но вместо этого он снова впивается в чужие губы, потом переходит на шею, выдыхает сквозь зубы в теплое плечо, вслепую пытаясь как-то уложить их на гребаном диване. У Брандта получается лучше, он прижимает Итана к спинке, остервенело дергая брючный ремень и вылизывая кожу где-то в районе ключиц. Ханту уже не удается точно установить границы собственного тела. Уилл прикасается везде, Итана ведет, он задыхается в поцелуе, но кладет руку Брандту на затылок, что б тот не смел отстранятся.
– Ч-черт! – шипит Уилл, отрываясь от его губ, чтобы окончательно разобраться с брюками. Вдвоем они быстро расправляются с пряжкой ремня. Итана подмывает сказать что-то ехидное, но ему слишком хорошо, а еще трясет так, что зубы стучат. Брандт прижимает его к себе, гладит по плечам и спине, вроде бы успокаивающе, но какое к чертовой матери спокойствие, если у Ханта стоит так, что в глазах темно. Спинка дивана угрожающе скрипит. Уилл проходится рукой по животу, потом сдвигается ниже и Итану становится плевать на все. И все интересные вопросы, вроде «что делать в случае штурма отеля?», «кому теперь отчитываться о проделанной работе?» и «с чего вдруг Брандта так вставило?», отправляются прямиком на хрен. Он утыкается лицом в плечо, закидывает ногу на бедро Уилла и запускает руку между ними, сжимая член.
А Брандт, оказывается, умеет стонать. Тихо, зато проникновенно! Надо было всё это давно сделать вместо всяких идиотских реверансов. Хант откидывает голову, ощутимо ударяясь о спинку дивана, Уилл пользуется этим, прикусывает кожу на горле, облизывает кадык. И продолжает двигать рукой. Черт, эти пальцы... Как на него вообще после этого можно будет смотреть спокойно? Итан подстраивается под ритм, снова вжимаясь губами ему в плечо, дыша открытым ртом, хватая воздух, которого все равно, что нет. Перед глазами плывет, где-то на периферии болтается мысль о том, что у Брандта ранена рука, так что не надо так... а потом Уилл сжимает сильнее и рассудок выключается.
Уилл сдается первым – коротко выдыхает, дрожит и впивается зубами Итану в плечо. Это заразно – дрожь Брандта передается, Хант зажмуривается, откидывая голову, и тоже кончает. Расслабленно проводит мокрой рукой выше, устраивая ее на животе. Открывает глаза. Останавливает взгляд на Уилле. Улыбается. У Брандта крайне довольный вид. Итан уже хочет ему об этом сказать, но тот придвигается ближе:
– А, заткнись... – и медленно целует. Итан с готовностью подается вперед. С Уиллом целоваться можно вечность. Черт, хорошо. И хочется продолжения. Не прямо сейчас, но определенно хочется.
– Я слышал звук сообщения, – информирует Брандт, отрываясь.
Он еще что-то слышать умудрялся. Аналитик... Мысли ленивые, неповоротливые и Ханту на данный момент даже отчасти плевать на письмо.
Но Уилл садится и склоняется над ноутбуком. Итан тоже садится за его спиной.
– От Томпсона – информирует Брандт.
– Охренеть, – комментирует Итан. И целует его в шею.
***
По всей гостиной разбросаны распечатки документов, оружие, его запчасти и непонятного назначения гаджеты. На журнальном столике перед телевизором – две пары чёрных очков и ноутбук. Классическая картина "агент Хант пишет отчёт о внеплановой ловле "крота".
– Уилл, слышишь?
Шаги в спальне. Брандт появляется в дверях с планшетом, не переставая просматривать какие-то свои дела.
– Поехали в отпуск, – предлагает Итан, не отрываясь от отчёта.
– Угу, – фыркает Уилл, – а цель поездки в заявлении для Конторы – "медовый месяц"?
– Ну тебя, – Хант отодвигает ноутбук и разминает плечи. – Я серьёзно. Что скажешь?
Брандт ещё минуту возится с планшетом, потом выключает и скептически поднимает брови:
– Шёл бы ты спать, Хант, – и уходит обратно в комнату. – Я серьёзно.
Автор: Рыжий, Arasi
Бета: Arasi
Размер: миди (8088 слов)
Персонажи: Итан Хант/Уильям Брандт
Рейтинг: R
Категория: слэш
Жанр: романс, драма
Саммари: У Итана Ханта всегда были большие проблемы с личной жизнью. И от смены объекта интереса они не уменьшаются. А времени, чтобы во всем спокойно разобраться, как всегда нет – агент Хант опять в самой гуще событий.
Предупреждение: нецензурная лексика
Примечания: является продолжением фика "Точка бифуркации"; скачать обои для рабочего стола можно здесьздесь:
Если бы Итана Ханта спросили, какие отношения он считает самыми длительными, то он бы честно ответил: отношения с реальностью. Всю свою жизнь Итан только тем и занят – он трахается с нынешним положением вещей. И это абсолютно точный термин. На занятия любовью их времяпровождение не тянет никак, это жесткий трах, в котором самое главное – кто сверху. Или, если не зацикливаться на сексе, догонялки, прятки и покер одновременно. Таким мог бы быть роман с какой-нибудь циничной стервой, которая сама кого угодно завалит в два счета.
Итан не любит таких женщин. И такой секс тоже. Но кто ж его спрашивает?
Судьба? Удача? Нет, он не верит в такие глупости. Все эти несчастные и счастливые случаи, все эти стечения обстоятельств – да ради бога, он сам их подстраивает пачками, он работает на тех, кто решает, кому жить, а кому умирать. Хант не верит в судьбу. Он верит в то, что самостоятельно творит со своей жизнью, что захочет.
Кстати, об этом.
Уилл – он забавный. Итан записал бы это в личном деле, но не положено, поэтому он записывает у себя в голове, там, где валяются характеристики прочих участников команды. Уильям Брандт – надежный, высокопрофессиональный аналитик и оперативник. И Хант считает, что ему очень повезло выловить такого из реки. Уилл анализирует всю входящую информацию и делает это непрерывно. Когда они вылезают из воды, чудом разминувшись с пулями русских полицейских, первое, что спрашивает его Брандт – это почему те стреляли в светящегося покойника. Брошенные конторой, посреди незнакомого города с клеймом террористов-подрывников, а все что интересует Уильяма Брандта – это психология преследователей.
Они продираются через комнату, полную боевиков, чтобы вывалиться из окна в дурно пахнущую воду мутной реки. Это уже Кабул, правда, отличия от Москвы не слишком велики: у Итана посыпался очередной план, и сработала очередная импровизация. Вылезают они живые, изрядно поцарапанные, с привкусом гнилой воды на языке. Итан отряхивается и представляет, что сейчас говорит Бенджи в эфире, и как матерится Лютер. Но ведь миссия-то выполнена.
– Это была импровизация, или ты так планировал? – деловито уточняет Уилл, тряся головой. Он похож на взъерошенную сову – глаза у него круглые и волосы от нежданного купания стоят дыбом.
– Импровизация, – Итан смеётся. Уильям Брандт и его вопросы – серия очередная.
– Угу, – глубокомысленно замечает Уилл.
Брандта вообще, похоже, интересует все и всегда. Обычные люди проходят период бесконечных вопросов года в три, а у этого конкретного аналитика он грозит затянуться до бесконечности. И пока Уилл не уяснит себе все необходимое, он никуда не пойдет и делать ничего не будет. Итана это забавляет, злит и восхищает одновременно. Последний раз такое было давно, с Клэр, наверное. Молодость, первая любовь, все такое прочее.
Ко «всему прочему» можно отнести тот факт, что к двадцати пяти годам у Итана Ханта не было совести, моральных запретов, страха и отчаянно не доставало христианского милосердия. Зато он стрелял без промаха, увлекался экстремальным альпинизмом, мог спланировать операцию за считанные минуты и нравился всем без исключения. И еще был ближайшим помощником командира в одной из самых сильных команд Конторы.
А в двадцать шесть он вскрыл штаб-квартиру ЦРУ и ликвидировал предателя-босса, параллельно угробив «первую любовь».
Но своей безумной выходкой Итан поймал "крота", в одночасье получил неофициальное звание самого-самого и почувствовал себя звездой. Крайне разочарованной звездой, надо сказать.
Они добираются до своей базы в Кабуле, Бенджи устраивает скандал, крича, что к дьяволу разработку планов, если Итан со своей импровизацией ломает их к чертовой матери. Данн действительно серьезно перепуган, обычно он себе такой явной критики не позволяет. Лютер неодобрительно молчит.
– В тех условиях это был единственный вариант, – сообщает Брандт. – Остальные хуже.
– Какие? – интересуется Лютер.
Полночи они втроем чертят схемы отхода, на будущее. Ругаются, вырывают друг у друга лист, как младшеклассники. Никому даже в голову не приходит взять в руки планшет и вычертить схему в 3d. Лютер смотрит, как Уилл двигает карандашом по бумаге и одобрительно качает головой. У Брандта горят глаза. Нереализованные возможности и аналитика процессов – явно не специализация Ханта, но есть что-то завораживающее в том, как Уилл раскладывает реальность на составляющие и словно чертит тут же штук пять параллельных миров. Отслеживает, перепроверяет, уточняет, учитывает. Он, в общем-то, всегда такой: ничего не пропускает, как будто сканирует происходящее вокруг, держит в голове и свои действия, и план операции, и напарника. Итан бы давно свихнулся с таким способом восприятия, а Брандт как-то умудряется существовать.
Ночью Хант торчит на улице, глядя на крупные, как вишни, афганские звезды. Их база надежно укрыта в диком горном районе. Можно спокойно сидеть на жесткой траве и дышать горным воздухом. Говорят – полезно.
– Не спится? – Брандт стоит рядом, тоже рассматривая небо.
– Адреналин.
Уилл кивает.
– Знаешь, Хант, к твоим бы импровизациям хоть каплю стратегии…
Итан фыркает, закидывает руки за голову и ложится на землю.
– Стратегия… Скажи мне, стратег, как соблазнить мужчину?
– Предложи ему секс, – раздраженно откликается Брандт, который, очевидно, рассчитывал на серьезный разговор.
– Думаешь, сработает?
– А ты для вящей убедительности надень зеленое платье в пол, заведи в укромный угол и сломай ему руку, в Мумбаи же подействовало! – Уилл раздраженно хлопает дверью, а Итан тихо смеется.
И то верно, внезапный секс не кончается «и жили они долго и счастливо»
Нию он встретил, когда ему было двадцать девять. Итан подумал тогда, что вот такая женщина ему подходит – авантюрная, злая, умелая, страстная. Надо было немного подождать, но он не хотел ждать. В такие моменты на него накатывало ощущение безбашенной вседозволенности. Что значит – "нельзя"? А я хочу! Что, агент Хант не может позволить себе красивую женщину что ли? Конечно, он мог. Пришел, увидел, победил – и уже потом выяснил, что Нию пригласили не как консультанта, а как живой маячок для ее бывшего дружка. Итан никогда не считал себя джентльменом, но все равно было неприятно отправлять девушку после «ночи любви» к её бывшему приятелю: «Приедешь, поболтаешь, потрахаетесь в честь встречи – ничего особенного, только мы тебе маячок вколем».
Разумеется, они спасли и Нию, и надежно заперли ее дружка, и даже вирус, из-за которого затевался весь балаган, уничтожили. Они с Нией мило съездили в отпуск, но на этом все и закончилось. А кто захочет связываться с человеком, который тебя так подставил?
Неприятная история получилась.
***
– Твою мать, если ты в следующий раз заставишь меня делать что-то подобное... – Брандт не говорит, а практически шипит, потому что его изрядно придушили. В основном, по милости очередной импровизации Итана.
– Тшшш... – Хант кладёт руку ему на плечо. – Все же обошлось.
– Обошлось?! Ты, сукин...
– Уилл, я могу извиниться.
– Да хрена с два мне твои извинения! – если бы взглядом можно было прожигать, то Хант бы уже дымился.
– Дома поговорим, хорошо? – голос у Итана ласковый как никогда. Брандт зло выдыхает сквозь зубы и отворачивается.
Не замечает, как Бенджи хмыкает, а Эльза поджимает губы. Он не особенно замечает перемены в поведении Итана. Может, потому что они живут вместе, а может, потому что от злости ему совершенно плевать на интонации Ханта или на то, в какой форме тот выражает свое раскаяние.
Итан живёт в квартире у Брандта уже четыре месяца. Если вычесть время на миссиях, получится двадцать семь дней. Найти предлог для переезда несложно, сосуществовать в помещении в двести квадратных метров – комфортно. Только как при этом объяснить себе, почему Уильям Брандт вызывает такое чувство сумасшедшего восхищения и… удивления? Не то, что бы Итан вообще собирался это как-то объяснять. Ханта накрывает – и это означает, что все советы и предупреждения ему до звезды, у него есть план, и весь остальной мир может строиться и маршировать к чёрту.
Уилл охренительный – и этой мысли вполне достаточно. Возможно, конечно, что Итан просто давно не работал с равными себе профессионалами. Но Уилл настолько правильно дополняет своими действиями все то, что делает Итан, что крыша едет от восторга. И Ханта несет.
Если бы существовал счетчик, который срабатывал бы каждый раз, когда агент Хант начинает со знанием дела творить полный бред – он бы давно уже перегрелся.
***
– Итан?
– Мммм?
– Ты меня по этому поводу никогда не слушаешь, но я должен попытаться, – Лютер осторожно крутит головой, разминая шею, и снова приникает взглядом к биноклю.
– Прямо сейчас?
– Твоя потребность в тихой семейной жизни становится похожей на сексуальную девиацию.
– Совершенно не понимаю, о чем ты, – улыбается Хант.
– Когда пару лет назад кто-то по пьяному делу втирал мне про «любят и ждут» и про «ценить таким, какой я есть», я, кажется, советовал купить собаку. Совет могу повторить.
Итан фыркает.
– А может я нашел свою большую и чистую любовь?
Лютер раздраженно сплёвывает и качает головой.
– Подарю вам собаку на свадьбу… «Секс для чайников» добавить в комплект? Или думаешь, твой аналитик сам догадается, к чему ты клонишь?
– Движение в секторе А, – шипит рация голосом Бенджи.
– Отбой, – тут же подключается Брандт, – кажется, это просто животное.
– Если это собака, – влезает в эфир Хант, – изловите её и принесите Лютеру. Узнаете много нового о сексуальных девиациях.
Лютер матерится, отбирает приёмник и ещё минут пять пытается восстановить рабочую атмосферу.
И всё это, от ворчания Лютера до внезапно обострившегося чувства приближающейся беды, напоминает историю с Джулией.
Тогда Итан пошел на самый крупный компромисс с работой – вообще отказался от миссий. Стал куратором, обучал агентов. Появилось свободное время, которое он с удовольствием тратил на невесту. Да, жениться – это было важно. Джулия – она была из того мира, который Итан покинул уже давным-давно. Мира стабильности и порядка, где самое страшное – это попасть в тюрьму, а штраф за неправильную парковку может испортить настроение на весь день.
Опять-таки, его предупреждал Лютер, но Ханту было все равно. Он хотел нормальной жизни. Очень хотел. И, конечно, собирался сказать Джулии правду – потом, как-нибудь.
Спустя несколько лет он мог себе признаться, что тогда был феерическим идиотом, и реальность поимела его особенно изощренно. Кем надо быть, что бы жениться посреди операции с врагами на хвосте? Элементарно – надо быть Итаном Хантом, у которого отказали тормоза.
Та история тоже относительно неплохо кончилась – передачей Джулии под модификацию программы защиты свидетелей. Хант любил свою жену, но еще больше любил знать, что она жива и здорова.
***
По комнате скользят синеватые блики. Итан беззастенчиво дрыхнет на диване перед телевизором, занимая все сиденье и свесив ногу до пола. На столе стопка бумаг, и парочка листов слетела на пол. Классическая картина «агент Хант работал».
Уилл неодобрительно качает головой и тут же улыбается: на экране «Координаты Скайфол». Бонда домогается главный злодей.
– Итан, – Брандт трясет спящего за плечо. – Не хочешь передвинуться к себе, а?
Хант бормочет что-то и садится на диване – сонный и почти ничего не соображающий. Уилл, в общем, и не стал бы возиться, но сам прекрасно знает, как от ночевки на диване ломит спину. Итан поднимается, снимает с дивана плед и накидывает на плечи. Брандт щелкает пультом, прерывая сцену на середине.
– Будешь в следующий раз задаваться вопросами стратегии соблазнения, включи в арсенал фразу «Меня зовут Хант. Итан Хант».
Итан поднимает на него мутные глаза.
– Думаешь, сработает?
– Ну, если нет, сможешь пробраться на яхту главного злодея и трахнуть его подружку, – пожимает плечами Уилл.
Итан подходит еще ближе, смотрит ему куда-то в переносицу и низким со сна голосом выдает:
– Меня зовут Хант. Итан Хант, – и поднимает взгляд.
И Уиллу становится понятно, что это не совсем шутка: Итан смотрит серьезно, хотя взгляд еще не совсем ясный. Итан чего-то ждет. Брандт мотает головой и легонько толкает его в грудь.
– Шли бы вы спать, мистер Хант.
***
– Господи, зачем я вообще с тобой связался, – тянет Брандт, выдирая ногу из липкой болотной жижи. Они идут впереди, прощупывая дорогу длинными палками – к сожалению, ничего более продвинутого для хождения по трясине еще не придумали.
– И то верно, – смеётся Итан, отдуваясь и погружая палку в грязь. – Оставался бы главным аналитиком.
– Чистые офисы, костюм, галстук и блестящие ботинки...
– Еще скажи, что я тебе всю жизнь испортил.
– И скажу! – очередная беззлобная перебранка, где доля шутки определяется на усмотрение участников. – Из-за кого я таскаюсь по грязи, как чертова собака Баскервилей?
– Хочешь, я утоплюсь от чувства вины? – предлагает Хант.
– Еще чего, – влезает в разговор Бенджи. – Ты знаешь дорогу!
Из болота они все-таки вылезают, и даже с заданием справляются. Но Луизиана временно исчезает из списка любимых штатов Итана. И даже не из-за болот, а из-за дурной привычки местного населения палить куда ни попадя.
В квартире, которую они занимают во время миссии, всего две комнаты. В одной перед телевизором сидит Бенджи, а в другой Брандт перебинтовывает Эльзе задетое пулей плечо, тихо выговаривая за самодеятельность и безрассудство.
– Итан! – зовет Бенджи.
Хант подходит ближе.
– …полиция предполагает террористическую акцию, – вещает ведущая новостей. – Во время взрыва погиб находившийся в собственной квартире полковник Джеймс Грейсон. Министр обороны заявил… – Данн делает звук тише и оборачивается к шефу.
– Что скажешь?
Итан вздыхает.
– Скажу, что Контора сейчас на ушах стоит. Если взорвали полковника, то у ребят из антитеррористического отдела будет еще год голова болеть.
– Ты его знал?
– Немного. Общались пару раз. Он большая шишка. Только кадровых перестановок в верхах сейчас и не хватало.
Итан качает головой и идет в дальнюю комнату. Если Брандт закончил с Эльзой, надо сообщить ему о Грейсоне.
Но Уилл явно не закончил – когда Итан появляется в дверях, они с Эльзой стоят друг напротив друга, причем атмосфера между ними далека от дружеской.
– Я не лезла! – цедит Эльза сквозь зубы. – Мне просто не повезло.
– Ты пытаешься выслужиться, – спокойно отвечает Брандт, но видно, что спокойствия его хватит ненадолго. – Я не понимаю, что с тобой происходит.
– Слушай, я здесь, конечно, по твоей протекции, но отрабатываю свое место в деле!
– Что ты…
– Тот факт, что Хант ни от кого не скрывает свои предпочтения, не означает, что я обязана слушать твои советы. И знаешь, почему? – она уже практически шипит. – Потому что меня воротит от мысли, что в команде я оказалась при посредничестве твоей задницы.
Уилл шокировано моргает, а Эльза гордо дефилирует прочь. Брандт медленно переводит взгляд на Итана.
Возможно, если бы тот сделал вид, что не слышит или ответил ему вопросительным взглядом, разговор был бы другим. Но Хант улыбается. И тут же понимает, что это было ошибкой.
Правильно говаривал Лютер: "За свою наглую ухмылку ты рано или поздно получишь по зубам".
Хант иногда задумывался, какой вопрос задаст Уилл, когда до него дойдет.
Может: "Ты как себе это представляешь?". Или: "Какими ты видишь перспективы?". Что-то в этом роде.
– Это смешно, Хант? – спрашивает Уилл, впервые за всё время их знакомства без малейшего признака любопытства. Итан прикрывает дверь, а Брандт начинает теснить его к стене.
– Тебе кажется забавным, что благодаря твоему больному чувству юмора моё мнение воспринимается командой как каприз любимчика босса?
– Остынь, – Итан прекращает своё отступление, – Эльза всё неправильно поняла.
Брандт глубоко вдыхает и замирает в ожидании продолжения. Итан мнётся, придумывая формулировку, потом вспоминает школьный выпускной, ему становится смешно, и он просто разводит руками:
– Ну в общем, ты мне действительно нравишься, просто Эльза…
И пропускает удар в солнечное сплетение.
Он успел бы отследить рывок, если бы ожидал его, но от Уилла Хант давно уже не ждёт угрозы. Одним движением его прижимают к ближайшей стене. Кулак Уилла давит на грудь.
– То есть своей репутацией пидора-карьериста я обязан твоему большому и светлому чувству?
– Эльза утрирует и передёргивает.
Уилл на секунду прикрывает глаза, выдыхает воздух сквозь стиснутые зубы, и ослабляет давление на рёбра.
– Послушай, я поговорю с ней, – продолжает Итан и накрывает ладонью пальцы Уилла, заставляя разжать хватку. Брандт одёргивает руку.
– И заодно со всеми остальными, для кого твои предпочтения не являются секретом… Или, знаешь, зарегистрируй на фэйсбуке сообщество секретных агентов, и повесь там объявление… – он засовывает руки в карманы и весомо добавляет: – Мудозвон.
Повисшую тишину можно резать ножом. Итан тоже прячет руки в карманы, неосознанно копируя позу. Брандт отворачивается.
– И в следующий раз при «большом и светлом чувстве» сразу предлагай потрахаться – вместо чужой репутации пострадает твоя рожа.
Дверь за собой Уилл закрывает очень аккуратно, по всей видимости, избегая даже намёка хлопанье.
Обратный полет проходит в гробовом молчании. Бенджи спит, Эльза («Истеричная дура, что она ему наговорила?») сидит в конце салона, преувеличенно внимательно читая книгу. Уилл и Итан – на соседних рядах, разделенные проходом, смотрят каждый в свою сторону. Хант оборачивается раза два за полет. Уилл, кажется, ни одного.
На выходе из аэропорта Эльза пытается задержать Брандта виноватым "нам надо поговорить", но тот отвечает ей что-то не слишком приятное, садится в машину и уезжает.
В Контору с докладом Итану приходится ехать самому.
***
Домой Хант возвращается в крайне дурном расположении духа. Специально заглядывает на парковку – машины Уилла там нет. Колесит где-то, лелеет свою обиду. Хант пожимает плечами: Брандту все равно придется вернуться домой.
Позднее Итан не может сказать, что конкретно заставило его затормозить у самой двери. Возможно, то самое шестое чувство, которое волей-неволей развивается, когда постоянно скачешь под пулями. Что-то было не так. Итан осторожно поворачивает ключ в замке, толкает дверь. Тишина. В коридоре спрятаться негде, но на всякий случай он тянет из кармана пистолет. Нападающего подводит нетерпение. Он выскакивает, надеясь на эффект неожиданности, но Хант успевает раньше – ныряет под пулю и опрокидывает его на пол. Пистолет отлетает к стене. Итан седлает противника и с удивлением узнает в нем Уильяма Брандта. Замешательство длится пару секунд, а потом Хант проводит рукой под подбородком киллера и стягивает с него силиконовую маску. Теперь на него смотрит совершенно незнакомый парень.
– Так, давай обойдемся без проблем, хорошо? Ты отвечаешь на вопросы, а я не сношу тебе башку. Договорились?
Осторожный кивок.
– Кто заказчик?
– Он... удостоверение не показывал... – убийца хрипит, и Хант старается не очень сильно нажимать на горло.
– Формулировка твоего задания?
– Тебя – пристрелить. Свалить на этого, – кивок в сторону маски. Разгромить квартиру, разбить ноутбуки.
– Почему сегодня?
– Сказали, что ты будешь один.
Интересно, у кого это такие точные сведения? Итан задумывается и на секунду теряет бдительность, чем и пользуется пленник. Рывок, он дергается, сбрасывает Ханта и уже тянется к лежащему невдалеке оружию, но Итан хватает пистолет и бьет наотмашь рукояткой по голове. Нападавший мешком оседает на пол. У Ханта уходит секунд пять на то, чтобы осознать – киллер больше не дышит. Присматривается – точно, парень повернул голову, и пистолет врезался ему прямо в висок. Еще и силу удара Итан не рассчитал.
Замечательно, блядь. Просто отлично.
Что мы имеем? Убийца, который пришел по душу Ханта, причем пришел именно сегодня. Значит, источник, сообщивший об удобном случае, находится очень близко к команде. Иначе откуда он знал, что Брандт уехал неизвестно куда? А может, и о ссоре знал – это же какой шикарный мотив для Уилла. Еще и силиконовая маска. Итан полагает, что у родной Конторы есть, что ему предъявить, но не настолько, чтобы присылать смерть с доставкой на дом. Что такого произошло, чтобы его собрались убить? Только смерть Грейсона – больше просто нечего. Твою же мать. Ноутбуки.
Хант срывается с места, лихорадочно тыкает по кнопкам, включая компьютер в своей комнате. В почте мигает непрочитанное сообщение. Отправитель – полковник Грейсон. Итан подавляет желание постучаться головой о ближайшую стенку. Может хоть одно ЧП произойти в Конторе без его непосредственного участия? Как же. Мечтайте, агент Хант. Он щелкает на письмо, но экран отображает только неразборчивую последовательность символов. Отлично, оно еще и битое. Или зашифрованное, один хрен.
В замке проворачивается ключ, и Итан идет в прихожую.
Должно быть, на взгляд Брандта, это очень занятная картина – труп на полу и взъерошенный Итан рядом.
– Поздравляю, Уилл, – радостно рапортует Хант. – Мы по уши в дерьме!
Брандт явно к шуткам не расположен, что и выражает одним взглядом. Вид у него какой-то помятый.
Уилл кидает взгляд на тело киллера, а потом натыкается на силиконовую маску. Приподнимает бровь.
– Хант, что случилось? – подчеркнуто спокойно.
Итан устало садится на стул и трет руками лицо.
– Меня пытались ликвидировать. Вот этот, – кивок в сторону киллера. – Пришел сюда с заданием пристрелить меня, убедить всех, что это был ты, и разгромить нашу квартиру, а особенно – ноутбуки. У меня на почте – письмо от полковника Грейсона. Его убили на днях, валят все на террористов. Сделаешь выводы?
– Что в письме? – интересуется Уилл.
– Не читается. Шифровка, или дефект. Тут нужен Бенджи, а ему нужно время.
– Думаешь, Грейсон слил тебе информацию, которую ты не должен был получить?
Итан кивает:
– Причем, судя по всему, это какие-то очень горячие новости. Не сказал бы, что меня все любят, но это первый киллер на моей памяти, вооруженный нашей маской.
Брандт задумчиво барабанит пальцами по ноге. Размышляет. А Итан думает, как же все это не вовремя. Им бы сейчас поговорить как следует, а вместо этого...
– Я бы дал им то, чего они хотят, – наконец говорит Уилл.
Итан смотрит непонимающе. Уилл вздыхает.
– Тебе же нужно время на расшифровку. Организуем инсценировку. Немного твоей крови, пара выстрелов. Пока все будут гадать, жив ли ты и куда исчез, ты расшифруешь письмо и разберешься с этим делом.
"А я спокойно отдохну от тебя в камере" – Уилл этого не говорит, но, кажется, подразумевает.
Хант вздыхает. С другой стороны, чего он хотел? Чтобы Брандт полез грудью на амбразуру и предложил прямо сейчас пуститься в бега, дешифровать письмо и вдвоём воевать против неведомого противника? Он, в общем-то, прав: если Итан исчезнет, это вызовет у организаторов покушения замешательство, даст лишнее время. А Брандт побудет в безопасности, у своих. Он как всегда предусмотрителен.
Хант кивает, выражая согласие на план.
Вдвоем они быстро организуют все, что нужно: в квартире устраивают небольшой беспорядок, Итан, поморщившись, надрезает руку и украшает рубашку Брандта красными брызгами. За Уилла можно не волноваться – расскажет полиции какую-нибудь чушь, а со своими будет упорно молчать, разжигая любопытство. Возиться с ним будут долго.
Хант упаковывает снаряжение в небольшой рюкзак вместе с ноутбуком. Тащит тело киллера к пожарной лестнице. Оборачивается на пороге.
Брандт стоит в коридоре с пистолетом наготове – пальнет в стену, когда Итан будет вне досягаемости, чтобы привлечь внимание соседей а, следовательно, и полиции. Он молчит. Вся подготовка прошла в этом молчании – неловком и непривычном, прерывающемся только на очень вежливые реплики с обеих сторон. Брандт даже не поинтересовался, с чего это Итан пришиб нападавшего на месте.
– Я пошел, – зачем-то информирует Хант.
Уилл кивает.
Итан резко открывает дверь и взваливает труп на плечо. И уходит, не оборачиваясь. Когда тишину вечернего города разрывают три выстрела без глушителя, Хант заводит машину, сверяется с часами и начинает обратный отсчёт: пять минут до прибытия полиции, четверть часа до доклада в ЦРУ, пять часов до расшифровки послания, шесть – до освобождения Брандта.
***
До Бенджи он доходит уже глубокой ночью, спрятав тело и изрядно покружив по городу. Малоприятная возня с трупом, попытки сбросить гипотетический хвост, потом – идиотское столкновение с не в меру бдительным патрулём, решившим проверить личность подозрительного субъекта, беготня по подворотням от хвоста, теперь уже вполне реального, и в завершении – разборки каких-то малолетних бандитов в двух метрах от его автомобиля. Итан сидит сорок минут, затаившись в дальнем углу на нижнем ярусе предоплаченной парковки. Он начинает клевать носом и уже размышляет о том, чтобы плюнуть на комплект документов, спрятанный под обшивкой заднего сидения зарегистрированной на Джона Смита машины, когда местная служба охраны разгоняет хулиганов. Хант забирает паспорт, телефон и маскировку, параллельно прикидывая, что вот сейчас Уилла уже, наверное, час, как доставили в ЦРУ.
Данн живет в тихом районе, в маленькой квартирке, обставленной техническими новинками под самую крышу. Дорога вспоминается без труда. Правда, приходится опять лезть по пожарной лестнице, но Бенджи никогда не страдал паранойей и окон не запирает.
Итан осторожно проходит в спальню и трясет хозяина дома за плечо.
Тот вскидывается, со сна совершенно не понимая, что происходит. Приходится сжать руку сильнее.
– Тихо. Это я.
– Итан?! – Данн сонно моргает. – Ты что здесь делаешь?
Значит, об аресте Брандта он еще не слышал, иначе бы удивился сильнее.
– У меня к тебе дело.
– В три часа ночи?
– Бенджи. Ты мне поможешь или нет?
Данн только обреченно машет на него рукой.
– Конечно, нет проблем. Иди, я сейчас.
Вид дивана в гостиной вызывает мысль о том, что последний раз спать довелось почти двое суток назад. Итан бродит по комнате кругами, стараясь привести мысли в порядок. Расслабился. Погряз в иллюзии стабильности. «А представь, Лютер, что тебя любят и ждут. Что вот ты сидишь, работаешь, а тебя зовут спать. Потому что до тебя есть дело. Потому что ты небезразличен». – «Конечно, Итан… Заведи-ка ты себе собаку».
Бенджи входит в гостиную через пять минут, в джинсах и накинутой рубашке. Потирает лицо и садится к столу.
– Что случилось? У нас задание?
– Нет, скорее, у меня задание, – Итан кладет на стол ноут. – У меня на почте сообщение. То ли зашифрованное, то ли подпорченное сознательно. Восстановить можешь?
– Надо посмотреть, – пожимает плечами Бенджи. – Можешь сделать себе кофе.
Итан тащится на кухню. Бенджи – специалист высокого класса, к тому же надежный и симпатизирующий Ханту сверх меры.
Мобильник звонит, когда Итан уже выходит из комнаты. Бенджи недовольно косится на экран и уточняет:
– Эльза в курсе, что ты здесь?
Сон как рукой снимает:
– Не в курсе. И меня здесь нет. А ты спишь.
Бенджи настороженно хмурится и отклоняет вызов:
– А что, собственно, случилось?
Итан возвращается к столу и уже успевает пожалеть о кофе, когда с мерзким писком оживает домашний телефон.
– Эльза в курсе твоего домашнего номера?
Бенджи смущается:
– Да, вроде… наверное, – и берёт трубку.
Врать он не умеет совсем, но «Эльза, что происходит?» звучит вполне натурально. Потом его глаза расширяются и дальнейшие «что?», «как?» и «Брандт?» едва ли позволят заподозрить его в неискренности. Финального «да, конечно, я позвоню, если что-то случится» Хант уже не слышит, воюя с чайником.
Эльза, значит. Истерика после миссии. Попытка задержать Брандта в аэропорту. И теперь, подумайте, какая проницательность. Три часа ночи, а она уже в курсе. Не спит, как Бенджи, а откуда-то знает, что случилось. Вот же дерьмо! Осознание того, что один из членов команды шпионит на противника (неизвестного ещё, кстати говоря!) бесит даже больше, чем подстроенная ссора с Брандтом. Итан терпеть не может предательства такого рода, ещё со времён Клэр. Ещё один человек, которому он доверял. И снова женщина. Чего же не хватало фрау Эльзе Кох?
Бенджи вваливается на кухню с почти привычным «Какого чёрта?»
– С Уиллом всё в порядке? – на всякий случай интересуется Итан. И, выслушав сбивчивый доклад о том, как ЦРУ задержало его по подозрению в убийстве, начинает рассказывать.
***
С расшифровкой Бенджи возится долго. Ругается себе под нос, ожесточенно дергает мышкой. Итан бродит по квартире из угла в угол, охваченный тоскливым беспокойством. Он пытается соединить известные факты в систему, но пока не выходит. Или, если точнее, ему не хочется делать выводов без расшифровки письма. Во всяком случае, тех выводов, которые напрашиваются, с учётом новой информации. Наконец, Бенджи хмыкает и демонстративно разворачивает ноут к Итану.
– Вот твое письмо.
Хант быстро пробегает глазами по строчкам. Информации немного: короткое приветствие и настоятельная просьба забрать бумаги из ячейки в Цюрихском банке. Действовать конфиденциально, не доверяя никому. Бумаги передать лично генералу Ричарду Томпсону. Все данные для получения бумаг из банка прилагаются.
– Томпсону? – переспрашивает сопящий над ухом Бенджи. – Это тот старикан из шишек?
У Итана разом сбываются все худшие опасения. Полковник Грейсон тайно просит Итана Ханта достать для него некие бумаги – и погибает от взрыва в собственной квартире. Итана Ханта пытаются тут же убрать – причем киллер снабжен силиконовой маской, а для обеспечения удобного момента используют члена команды. Маловероятно, что посторонние так легко купили Эльзу, да еще и настроили её на действия против своих.
Бумаги Грейсон просил передать не кому-то, а генералу Томпсону – на самую верхушку Конторы.
Это не рядовой "крот", это предатель в высших эшелонах власти. И Итан собственными руками передал в Контору Брандта. Который, скорее всего, после убийства напарника должен повеситься в камере – в такой игре убирают всех причастных.
Итан смотрит на часы – шесть. Пора пересмотреть план.
– Бенджи, позвони Эльзе. Скажи, что у тебя есть информация, и ты заедешь.
Данн хоть и пожимает недоуменно плечами, но Эльзе все-таки звонит. Что хорошо в Бенджи – Итану он верит как себе, невзирая на законность происходящего и собственные симпатии.
Через пятнадцать минут синий форд тормозит на углу улицы. Из подъезда напротив выходит Эльза. Оглядывается, Бенджи машет ей, высунувшись из окна. Хлопает дверь машины.
Итан, высовываясь с заднего сидения, молниеносно приставляет к виску подчиненной пистолет. Коротко кивает Бенджи, тот проводит вдоль тела Эльзы миниатюрным сканером.
– Чисто.
– Поговорим? – интересуется Хант.
Девушку начинает трясти.
– Итан, – осторожно начинает она, – я не знала. Я не предполагала, что все будет так серьезно.
Хант недоверчиво приподнимает бровь.
– Я не знала! – срывается на крик Эльза. – Мне сказали только задержать Уилла в аэропорту. Я понятия не имела, что будет так!
Итан вздыхает и убирает пистолет от ее виска.
– Подробно: кто сказал, что именно сказал и когда, – разговор ему противен. Сведения нужны, но слова словно встают поперек горла. И дело даже не в Эльзе, черт с ней... Интересно, к Уиллу пускают посетителей?
– Со мной связались. Майор Райан. Мэттью Райан. Я проверяла, он из антитеррористического отдела. Мы встретились, и он сказал, что нужна моя помощь. Что тебя надо проверить.
– На что?
– Он сказал, тебя проверяют время от времени, столько всего связано с твоим именем. Мне пришел приказ, официальный. По зашифрованному каналу. Вы с Уиллом не должны были ехать домой вместе. Я решила, что устроить истерику – это самое простое, – Эльза жалобно хлопает глазами, становясь похожей на обычную испуганную девчонку. – Думала, будет повод задержать Брандта. Я понятия не имела...
Не имела понятия, значит. Однако когда Уилла арестовали, что-то не поспешила каяться.
– Что должно было стать результатом проверки?
– Твоя лояльность. Но мне не говорили, как именно будут тебя проверять. Говорили, чем меньше я знаю, тем больше вероятность, что все пройдет успешно.
Итан бы на подобное никогда не повелся. Но у него и опыт в такого рода делах побольше. Впрочем, Бенджи тоже скептически хмыкает. Эльза косится на коллег со страхом. Нет, дорогая, тебя явно хорошо обработали и много чего порассказали, только ты теперь в этом не признаешься. Но байки о своей репутации – последнее, что сейчас интересует Итана.
– Эльза, в сложившейся ситуации у тебя есть только два выхода. Первый – ты помогаешь мне. Второй – ты пытаешься артачиться. Не строй иллюзий – сдать меня тебе не удастся. Замечу, что ты предпринимаешь какие-то шаги – сам тебя сдам. И тебя уберут в течение двадцати четырех часов, можешь мне поверить. Твои свидетельские показания никому не нужны, так что у тебя в квартире скоро произойдет взрыв газа или террористический акт.
Итан бы плюнул на Эльзу но сейчас она ему очень нужна. Хотя бы потому, что времени на скурпулезный подбор оружия и гаджетов просто нет.
По лицу девушки ясно, что она сама не рада, что ввязалась во все это. Помочь Конторе за щедрые обещания и внеочередную премию – это одно, а разбираться с разозленным Итаном Хантом – совсем другое. Итан старается выглядеть разозленным, хотя на самом деле им владеет мутное беспокойство.
Эльза устало кивает.
– Я в деле. Если я могу чем-то помочь...
– Ты – единственный человек, который не вызовет подозрений, выразив желание повидать Брандта. А мне нужно отвлечь внимание.
– Итан, мы собираемся его вытаскивать? – уточняет Бенджи.
Хант только кивает в ответ. Еще бы они не собирались.
***
– Итан, двенадцать минут.
Голос Бенджи звучит глуховато, а потом и вовсе пропадает. Все правильно – они с Эльзой входят в здание. В этот раз главную роль играют именно они. Итан даже под маской не решается пойти к Уиллу в камеру, хотя бы потому, что его там сейчас ждут больше всего.
Четыре минуты – дойти до охраны. Еще пять – на формальности. Три – на разговор с Брандтом. Должно хватить. Нет никаких причин не допускать агентов к коллеге. Оружия на ребятах нет.
Десять минут до сигнала. Итан подхватывает сумку и выходит из подсобки. У него свои входы в офис. Пусть с его достопамятного взлома прошло много времени, сменили коды безопасности и поставили дополнительные замки – само здание осталось неизменным. Итан принимается кружить по коридорам, переходя из одного подсобного помещения в другое.
Семь минут до сигнала. Он всегда брал на себя самую тяжелую и интересную часть работы, но сейчас риск слишком велик. Поэтому он шагает по коридорам, дежурно улыбается – скромный ремонтник, в большом здании их сотни ходят. Самый простой план – самый эффективный. На данный момент. Он считает шаги и минуты – совсем как Брандт считал тогда, в Дубае.
Три минуты до сигнала. Финишная прямая. Карцер – на первом этаже. Проще добраться до главного входа но, с другой стороны, блокировать выходы дешевле, чем искать беглеца на всех этажах, когда он может забиться в любую щель.
Минута. Итан шагает прямо к охране, улыбается здоровенному парню, сидящему за столом.
– Слушай, приятель, где тут у вас сортир? Совсем с ног сбился.
– Налево по коридору.
Бенджи слышит каждое слово. Итан считает секунды. Мысленно произнеся "десять", он выхватывает пистолет, и сносит неприметную камеру под потолком.
– Что за... – охранника он укладывает прямым в челюсть, и стол совершенно не помеха. За дверями возня, сдавленный крик. Через минуту они едва не слетают с петель от мощного пинка. Бенджи идет первым, за ним – сосредоточенный Уилл. Эльза прикрывает отход. Итан выхватывает из сумки стволы и перекидывает Бенджи и Брандту.
– Зажмурились, – командует Итан, слыша топот в коридоре.
Под ноги прибежавшей охране летит световая граната.
Дальнейшее запоминается вспышками: Итан постоянно оборачивается, проверяя, здесь ли Уилл, бежит ли еще с ними Эльза и как дела у Бенджи. Можно было бы не вертеть головой, но именно сегодня операция его слишком волнует, и никак не получается отделаться от смутного беспокойства. Они бегут, под ноги преследователям падает дымовая шашка, за ней вторая, и еще одна граната – на этот раз уже не световая. Радиус действия Итан выбрал поменьше – лишние жертвы ему не нужны.
Шум, суматоха, но бежать недалеко. Пара пуль пролетают в непосредственной близости от головы. Пора сворачиваться. Хант резко тормозит, пропускает команду перед собой и, рискуя наглотаться дыма, кидает еще одну шашку – уже с «сюрпризом». Сворачивает следом.
Перекрыть абсолютно все выходы – невозможно. Они ломают неприметную дверь и вываливаются в лабиринт дворов. Разумеется, в обычном режиме камеры фиксируют каждый метр периметра, но сейчас им явно не до этого.
– За мной! – коротко бросает Итан, и они бегут.
Это самый динамичный прорыв на его памяти. Или просто возраст дает о себе знать? Чем еще объяснить, что сердце колотится о ребра так, как будто на отвесной скале только что лопнул первый из двух страховочных тросов? Итан не дает себе слишком много думать. Это был простой план, и он сработал – чего еще надо? Припаркованная за несколько кварталов машина их ждет.
Только сев за руль и, глянув в зеркало заднего вида, он замечает, как Брандт зажимает рану на плече.
– Царапина – быстро говорит Уилл, ловя его взгляд. – Касательное.
Хант коротко кивает и жмет на газ.
***
Вечер они встречают в дешевом хостеле за пределами города. Комната рассчитана как раз на четверых. Две двухъярусные кровати навевают воспоминания об общежитии.
– Вылет завтра из аэропорта Ла-Гуардиа, – сообщает Итан. – Расчетное время подъема – три тридцать.
Три часа – слишком мало, чтобы отдохнуть, и слишком долго, чтобы имитировать сон. Бенджи ворочается. Эльза дышит нарочито ровно и без единого постороннего звука. Брандт дышит тихо, и как Итан ни старается, расслышать его не удаётся. Хант лежит с закрытыми глазами, подстраиваясь дыханием под вымученный ритм Эльзы, привычно считает минуты и ни о чем не думает. Пытается отделаться от тянущего ощущения беспокойства, зудящего, кажется, с момента той ссоры. Нужно поговорить с Уиллом, только не понятно, как. Всё, безусловно, сгладится само под действием времени и адреналина, только Итану не хочется ждать. Потому что ожидание он ненавидит даже больше неопределённости.
Когда Итан открывает глаза, в комнате предсказуемо темно. Брандт поднимается с постели и идет в ванную менять повязку.
Хант откидывает одеяло и направляется следом.
Уилл стоит у раковины, осторожно прикладывая новую повязку чуть ниже рукава свежей футболки. Испачканные кровью тряпки брошены тут же на полу. Слыша шаги, он оборачивается и вопросительно смотрит на Итана.
А Ханта внезапно ударяет по голове идиотское озарение: все получилось. Они вытащили Уилла из-под носа у "крота", кем бы он ни был. Мысль сильно запаздывает – часа на четыре как минимум, но Итану плевать. За спиной, в комнате разражается писком противный зуммер будильника. Хант закрывает за собой дверь. Взгляд Брандта становится еще более вопросительным.
– Будешь бить, – решительно сообщает Хант. – Не сломай мне нос.
– Что? – осторожно переспрашивает Уилл.
– Мне еще регистрацию проходить, – поясняет Итан, за один шаг сокращая расстояние между ними и целуя обалдевшего Брандта в губы.
И чуть не падает, когда Уилл отвечает. Твою мать, да он даже не рассчитывал, просто это было невыносимо – гадать, проще проверить сразу, но Уилл... Брандт охренительный. И целуется он так же. На полную, никаких тормозов. Итан чувствует, как его обнимают за талию, вторая рука ерошит волосы, прижимает голову ближе. Хант толкает Уилла к стене, прижимает собой, скользит рукой над поясом джинсов, выше, по спине. В глазах темно, он на секунду отрывается от губ, чтобы вздохнуть. Почему это у Уилла такие темные глаза? Ах ты, черт, да у него зрачки как у наркомана. Он молчит, только сгребает в кулак рубашку на спине Ханта. И Итан снова подается вперед, прикусывая чужие губы, жарко выдыхая и обшаривая тело. Они целуются – да какой на хрен целуются, они обжимаются, как подростки, Хант почти стягивает с Уилла футболку, ему в данный момент глубоко плевать на все, кроме того, что футболка никак не желает стаскиваться. А Брандт ничуть не помогает, потому что занят, впиваясь в губы Итана так, словно пытается выкачать воздух.
Нет, а вот это не пульс, это все-таки стук в дверь.
– Итан? – голос у Бенджи очень неуверенный. – У нас вылет через три часа.
– Блядь! – с чувством, но тихо говорит Хант, отрываясь от губ Уилла. Взгляд у того совершенно ошалевший, впрочем у Итана, наверняка, не лучше. И губы, скорее всего, такие же красные.
Но вылет действительно через три часа. Приходится вытащить руку из-под футболки Брандта и крикнуть Бенджи:
– Сейчас!
Когда он выходит за дверь, место беспокойства и тянущей тревоги заменяет эйфория.
***
Регистрация проходит без эксцессов. Аэропорт переполнен, но Итан все равно очень осторожен. Выделить в толпе четверых агентов в бегах – раз плюнуть, но только не в том случае, если они знают, от кого маскируются. На месте "крота" Хант кинул бы все силы на перехват. Но Итан знает, в чем дело, а неведомый ублюдок в недрах ЦРУ – нет. И о Цюрихе он тоже не знает. По крайней мере, Итан на это очень надеется.
Паспортный контроль, улыбка стюардессы – и вуа-ля, полупустой самолет. Не самый популярный рейс в это время года, но им это на руку. Салон как на ладони и вроде бы никого лишнего здесь нет.
Эльза сидит рядом с Бенджи, у окна. Данн не выпускает ее из поля зрения и беспрестанно болтает, выплёскивая накопившееся раздражение, неловкость и неуместное сочувствие. Итан с Уиллом расположились через два ряда – почти в хвосте. Хант устраивается у иллюминатора, позволяя Уиллу сесть у прохода – тот любит свободу маневра. Напряжение отпускает его только, когда гаснет табло "пристегните ремни".
– Итан, – негромко окликает его Уилл. Хант отрывается от созерцания облаков:
– Ммм?
Брандт немного сбивается, трет переносицу, сплетает пальцы в замок и спокойно интересуется:
– Так что ты говоришь, было в том письме?
Он выглядит сосредоточенным на деле и немного усталым. Точнее, для любого другого человека он выглядит именно так, а Итан знает точно – Брандт смущен. Немного, самую малость. Улыбку приходится умертвить в зародыше.
– Мне написал Грейсон, – так же спокойно отвечает Хант.
Они обсуждают дело – негромко, избегая званий и имен, склонившись головами друг к другу. Брандт соглашается с планами, вносит коррективы, выясняет подробности. Все как всегда. Итан испытывает абсурдное ощущение, что в жизни у него все сложилось. Самое время, конечно. Но ругать себя нет ни сил, ни желания.
– Тебя никто не навещал в камере? – интересуется Хант спустя некоторое время.
– Нет, – Уилл качает головой. – Никто кроме вас. Знаешь, я ожидал чего-то... – он неопределенно махает рукой.
– Не хотел рисковать – улыбается Итан. И добавляет после паузы. – Это важное дело.
Брандт кивает и устраивает удобнее.
– Разбудишь, когда будем снижаться, – просит он.
– Не вопрос, – отвечает Хант и отворачивается к иллюминатору.
Они приземляются в Гамбурге, потеряв почти восемь часов на перелёт и ещё шесть – на смене часовых поясов, чтобы начать марафон переездов на арендованных машинах уже в аэропорту. У Итана в навигаторе забит маршрут, и он только гонит – быстрее и быстрее. Слежки все еще нет, и это ужасно нервирует. У Ханта здесь есть пара знакомых, но поднимать на ноги кого-то лишнего – опасно. Хватает уже того, что и Бенджи, и Уилл теперь по уши в этом дерьме. Если Итан правильно понимает масштаб и взрывоопасность информации, ждущей его в Цюрихе, то избежать преследования не удастся никому. Только бы успеть.
Они меняют машины, как перчатки, перескакивают с дороги на дорогу, фальшивые паспорта тасуются, как карты. Итан очень благодарен своей паранойе, которая заставляет иметь по три пакета документов в кармане, когда выходишь в соседний магазин. Что уж говорить о выезде из страны – да его бумажками можно обеспечить целый полк.
Миля за милей. Мотели, придорожные забегаловки, немецкая речь. В Швейцарию они въезжают на третий день от момента покушения, и вроде бы календарь не лжет, но Ханту кажется, что прошла минимум неделя. В Цюрихе их ждёт квартира со всем необходимым.
На засаду они напарываются в мотеле в Шафхаузене. Крепкие парни у стойки не нравятся Итану с первого взгляда, он осторожно проходит в номер и дает команду к отходу. Уходят через крышу, без перестрелки, но с зажигательной погоней и визгом шин. На третьем круге шоссе вокруг городка (ну не идиот же Итан, чтобы тащить хвост за собой в Цюрих?) Брандт простреливает поганцам бензобак. Машина долго и весело полыхает в зеркале заднего вида. Уилл морщится и неловко поводит плечом. Итан надеется, что это был побочный отряд, и с основными силами удалось разминуться.
***
Наблюдение за банком не выявляет поводов для беспокойства. Никаких подозрительных личностей, охраны не больше, чем обычно. Неужели оторвались? Одно из двух – либо Итану охренительно повезло, либо крот забил на внешние раздражители и спешно сматывает удочки.
Забирать документы он идет один. Приходится выдержать продолжительную дискуссию – и Бенджи, и Брандт в один голос утверждают, что это идиотизм. Хант доказывает, что в одиночку гораздо проще исчезнуть, если вдруг запахнет жареным. А замерших на точках наблюдения коллег просто вырежут, и никакой профессионализм тут не поможет. Они договариваются держать связь и определяют резервное место встречи. Уилл все равно ворчит, мол, это дурость и Хант опять выпендривается. Но не перечит – и это уже что-то.
Эльза участия в спорах не принимает, видимо, озабоченная собственной судьбой. Да и остальные воспринимают ее скорее как балласт, чем как коллегу.
В банке все проходит гладко. Так гладко, что Ханта начинает трясти. Ну не полные же идиоты его преследуют? Ему проще было бы угодить в засаду – хотя бы знаешь, что запас неприятностей закончен. Нет – он без проблем проходит в банк, без задержек получает доступ к ячейке, набирает код, высланный ему Грейсоном. В сейфе оказывается пухлый пакет. Хант бегло просматривает содержимое – бумаги, пара флэшек и диск. Распечатки каких-то счетов, письма, протоколы допросов. Хорошо бы во всем этом разобраться, но сидеть в банке с документами весь день – непозволительная роскошь. Итан закрывает пакет, укладывает его в сумку и рапортует:
– Выхожу.
На входе его тоже никто не останавливает. И это бесит больше, чем снайпер на крыше или целый отряд штурмовиков. Он не спеша идет к квартире, петляя по узким улочкам.
– Ты как? – голос у Брандта слегка обеспокоенный.
– На подходе, – Итан позволяет себе улыбку, зная, что ее услышат. И еще не прекратив улыбаться, видит, как камера слежения на стене дома поворачивается в его сторону. Стационарная камера. Которая должна снимать определенный участок улицы.
– Уилл! – орет Итан на всю улицу. – Эвакуация! Живо!
Взрыв сносит половину дома. Взрывная волна ощутимо ударяет в спину, Итан падает и катится по мостовой. Рядом свистят осколки камней.
Хант садится, вытряхивая из волос пыль и мелкие камешки. Вид у улицы как после землетрясения. Орет сигнализация, откуда-то бегут люди.
Конечно. Зачем отстреливать Ханта на подступах, если можно разнести и его, и компромат разом? Вместе с командой. Фотоэлемент в камере, настроенный на его лицо, таймер, чтобы он гарантированно зашел в квартиру... Все гениальное – просто.
– Уилл? – он трогает коммуникатор. – Бенджи?
– Порядок... – хрипит в наушнике, и Итан как никогда счастлив слышать голос Уилла.
Через минуту из-за угла выворачивают Данн и Брандт. Оба почти серые от пыли. Бенджи прижимает к себе ноутбук, Уилл вытирает кровь с лица.
– Царапины, – отмахивается он в ответ на взгляд Итана. – Я стоял у дверей, Бенджи работал в ближней комнате.
– Эльза? – Хант уже почти уверен в ответе.
Брандт качает головой.
– Она просто не успела. Там разнесло все, труп только откапывать.
Бенджи поджимает губы и отводит взгляд. Хант хлопает его по плечу.
– Уходим. Молодец, что взял ноут – пригодится.
***
Убедительная демонстрация силы. Хант лихорадочно обдумывает варианты, но к окончательному решению приходит только в отеле. Им приходится взять апартаменты с двумя комнатами и гостиной – неприятная пародия на взорванную квартиру.
Итан осторожно перегоняет все документы в электронный вид, сливает информацию с флэшек и диска, упаковывает в одну папку.
– Вот так... – щелчок мышью.
– Что делаешь? – спрашивает Уилл. Бенджи сидит рядом и задумчиво пялится в пространство.
– Массовая рассылка, – невесело скалится Хант. – В курсе этих любопытных фактов будет вся Контора. До последнего полевого агента, у которого есть хоть минимальный допуск. Замолчать такое – просто не получится.
"Но это не гарантирует, что нас не прикончат завтра же" – невысказанное повисает в воздухе.
Итан жмет "Отправить".
– Все. Миссия выполнена. Можно идти отсыпаться.
Хант ложиться не собирается. Ждет результата или просто не дают спать мысли – он сам не может разобраться. Материалы ошеломляющие. Почти весь департамент внутренней безопасности, половина террористического отдела. И во главе генерал Джексон. Ближайший друг и сподвижник Томпсона. Да, предстоят серьезные кадровые перестановки. Продажа оружия на сторону, контакты с террористами, использование агентов в личных целях – и это далеко не полный список. Неудивительно, что Грейсон взлетел на воздух. Неудивительно, если Итан отправится тем же маршрутом.
Ведь рассылка сама по себе не означает мягкой посадки. Миссия выполнена, а там выгребайся, как знаешь. А сейчас надо даже не выгребаться – ждать. Сидеть на месте. Не выдавать местонахождения, ждать результатов. Вот дерьмо.
Дверь открывается почти бесшумно, Хант поднимает глаза. Уилл, оказывается, тоже не ложился.
– Привет, – вымученно улыбается Итан. – Не спится?
Брандт молчит и подходит ближе. Взгляд сосредоточенный, пальцами нервно барабанит по ноге. Итана подмывает оскалиться еще шире. Его невозможно бесит ожидание, а Брандт рядом спокойствия не прибавляет.
– Как думаешь, стоило добавить во вложение порнуху? Интерес к сообщению взлетел бы до небес.
Хант понимает, что это ни хрена не смешно. Но молчать тоже не может. В молчании ему слышится тиканье очередной бомбы.
– Итан, – Брандт обходит стол и теперь смотрит на Ханта, сидящего на диване, сверху вниз. – Успокойся.
– Я спокоен, и...
– Тихо, – командует Уилл и, как ни странно Итан затыкается мгновенно. Переключает свое внимание на Уилла, почти насильно.
Брандт криво ухмыляется:
– Только не бей по лицу, – и резко наклоняется вниз.
В прошлый раз он сам полез целоваться, а Уилл просто ответил. А тут... Крышу срывает сразу же. Итана бросает вперед, руки оказываются на шее Брандта и притягивают к себе с такой силой, что они мгновенно оказываются на диване в какой-то странной вывернутой позе, но Ханту плевать. В спину упирается то ли подлокотник, то ли еще какая-то хрень, Уилл кусает его губы, а связные мысли выветриваются из головы ко всем чертям. Целуется Брандт сосредоточенно, а ребра сжимает чуть ли не до хруста. Итан с приглушенным стоном хватается за край уже знакомой футболки, начиная вытаскивать ее из брюк. Последний раз он трахался так в день своей свадьбы. Звучит по-идиотски, но соответствует истине. Полнейшая неизвестность в будущем, за стеной спит Бенджи, и они все могут сдохнуть к утру, но все это – просто отвлеченные факты. Виртуальная реальность. Полная ерунда. Уилл стаскивает с него рубашку, проходится руками по груди, задевая соски и, кажется, задавшись целью исследовать как можно больше чужого тела. Итану хочется застонать, но вместо этого он снова впивается в чужие губы, потом переходит на шею, выдыхает сквозь зубы в теплое плечо, вслепую пытаясь как-то уложить их на гребаном диване. У Брандта получается лучше, он прижимает Итана к спинке, остервенело дергая брючный ремень и вылизывая кожу где-то в районе ключиц. Ханту уже не удается точно установить границы собственного тела. Уилл прикасается везде, Итана ведет, он задыхается в поцелуе, но кладет руку Брандту на затылок, что б тот не смел отстранятся.
– Ч-черт! – шипит Уилл, отрываясь от его губ, чтобы окончательно разобраться с брюками. Вдвоем они быстро расправляются с пряжкой ремня. Итана подмывает сказать что-то ехидное, но ему слишком хорошо, а еще трясет так, что зубы стучат. Брандт прижимает его к себе, гладит по плечам и спине, вроде бы успокаивающе, но какое к чертовой матери спокойствие, если у Ханта стоит так, что в глазах темно. Спинка дивана угрожающе скрипит. Уилл проходится рукой по животу, потом сдвигается ниже и Итану становится плевать на все. И все интересные вопросы, вроде «что делать в случае штурма отеля?», «кому теперь отчитываться о проделанной работе?» и «с чего вдруг Брандта так вставило?», отправляются прямиком на хрен. Он утыкается лицом в плечо, закидывает ногу на бедро Уилла и запускает руку между ними, сжимая член.
А Брандт, оказывается, умеет стонать. Тихо, зато проникновенно! Надо было всё это давно сделать вместо всяких идиотских реверансов. Хант откидывает голову, ощутимо ударяясь о спинку дивана, Уилл пользуется этим, прикусывает кожу на горле, облизывает кадык. И продолжает двигать рукой. Черт, эти пальцы... Как на него вообще после этого можно будет смотреть спокойно? Итан подстраивается под ритм, снова вжимаясь губами ему в плечо, дыша открытым ртом, хватая воздух, которого все равно, что нет. Перед глазами плывет, где-то на периферии болтается мысль о том, что у Брандта ранена рука, так что не надо так... а потом Уилл сжимает сильнее и рассудок выключается.
Уилл сдается первым – коротко выдыхает, дрожит и впивается зубами Итану в плечо. Это заразно – дрожь Брандта передается, Хант зажмуривается, откидывая голову, и тоже кончает. Расслабленно проводит мокрой рукой выше, устраивая ее на животе. Открывает глаза. Останавливает взгляд на Уилле. Улыбается. У Брандта крайне довольный вид. Итан уже хочет ему об этом сказать, но тот придвигается ближе:
– А, заткнись... – и медленно целует. Итан с готовностью подается вперед. С Уиллом целоваться можно вечность. Черт, хорошо. И хочется продолжения. Не прямо сейчас, но определенно хочется.
– Я слышал звук сообщения, – информирует Брандт, отрываясь.
Он еще что-то слышать умудрялся. Аналитик... Мысли ленивые, неповоротливые и Ханту на данный момент даже отчасти плевать на письмо.
Но Уилл садится и склоняется над ноутбуком. Итан тоже садится за его спиной.
– От Томпсона – информирует Брандт.
– Охренеть, – комментирует Итан. И целует его в шею.
***
По всей гостиной разбросаны распечатки документов, оружие, его запчасти и непонятного назначения гаджеты. На журнальном столике перед телевизором – две пары чёрных очков и ноутбук. Классическая картина "агент Хант пишет отчёт о внеплановой ловле "крота".
– Уилл, слышишь?
Шаги в спальне. Брандт появляется в дверях с планшетом, не переставая просматривать какие-то свои дела.
– Поехали в отпуск, – предлагает Итан, не отрываясь от отчёта.
– Угу, – фыркает Уилл, – а цель поездки в заявлении для Конторы – "медовый месяц"?
– Ну тебя, – Хант отодвигает ноутбук и разминает плечи. – Я серьёзно. Что скажешь?
Брандт ещё минуту возится с планшетом, потом выключает и скептически поднимает брови:
– Шёл бы ты спать, Хант, – и уходит обратно в комнату. – Я серьёзно.
@темы: текст, слэш, Mission: Impossible, Arasi, Рыжий, рейтинг R
-
-
25.08.2015 в 11:52Этот юмор, и сюжет, и характеры... Диалог Хунта и Лютера можно цитировать полностью. Разборка Хунта и Брандта - so hot :